Уржумская центральная библиотека

Воспоминания участников революции в Уржумском уезде

 

Н. Сормах. Воспоминания

Впервые были изданы в 1927 г. Публикуются по: «Кировская искра», 1987 г., №№ 93 (4.08), 96 (11.08), 99 (18.08), 102 (25.08) и 105 (1.09).

 

Николай Гурьянович Сорокин (1894-1945) был из крестьян д. Зайково (Рождественский сельсовет). С 13 лет работал в Аркульском затоне купца Булычёва плотником и матросом, состоял в подпольном с.-д. кружке, участвовал в организации стачек. Был известен в Аркуле по прозвищу Махалов. Участник первой мировой войны. Награждён двумя Георгиевскими крестами, окончил школу прапорщиков, подпрапорщик (или подпоручик?), командир батальона. Летом 1917 г. после тяжёлого ранения был демобилизован. С марта 1918 г. – военком Теребиловской волости. Организовал красногвардейскую дружину. Член РКП (б) с августа 1918 г. Тогда же взял звучный псевдоним Сормах. С сентября 1918 г. – военный комиссар Уржума. С марта 1919 г. – на Восточном фронте. После тяжёлого ранения демобилизован. С октября 1919 г. – начальник уездной милиции в Уржуме и в Нолинске. С 1923 г. – начальник Вятской губернской милиции. Награждён орденом Трудового Красного Знамени (1927 г.). С октября 1927 г. – на пенсии по болезни. С 1930 г. – начальник милиции Северного края. С января 1931 г. – начальник управления исправительно-трудовых лагерей Северного края. С 1932 г. – помощник начальника управления ИТЛ Московской области и ряда других регионов. Затем был на пенсии. Проживал в Зайкове. В 1938 г. был осужден по ст. 58-10 УК РСФСР (контрреволюционная агитация) и приговорён к 5 годам лишения свободы. Реабилитирован в 1956 г.

 

Мятежный дух витал…

В половине октября 1917 года я приехал из армии в родной Уржумский уезд и вновь принялся за своё прежнее ремесло плотника в мастерских Аркульского затона. Как фронтовика, меня рабочие осаждали с разными вопросами, несколько номеров «Окопной правды», оказавшихся у меня, зачитывались до дыр.

Оформленной большевистской организации в затоне ещё не было, хотя передовые ребята и считали себя большевиками. Однако завод, который я оставил в 1915 году тихим, покорным, изменился до неузнаваемости. Рабочие подняли голову и свободно держались с администрацией.

Популярность Временного правительства среди водников с каждым днём всё падала, но вера в Учредительное собрание ещё оставалась. Шла предвыборная кампания. Уездные власти явно агитировали за партию социалистов-революционеров. Комитет Аркульского судосоюза принял меры к проведению агитационной кампании среди рабочих и поддерживал большевиков. О настроении аркульцев пронюхали в Уржуме и подослали на завод своих довольно сильных агитаторов – эсера и меньшевика. Однако вскоре оба агитатора уехали в подавленном настроении.

Окрестные деревни жили жизнью затона и были связаны с ним. От этих деревень меня провели председателем избирательной комиссии.

Мятежный дух витал уже и над этим районом. Даже старики и те говорили, что землю мужикам без рабочих у помещиков не отобрать.

 

«Нужно голосовать за большевиков»

Район не отличался грамотностью (молодёжь была на фронте). Мужики, приходя в избирательную избу с пакетом бланок, избирательных списков, просили обычно указать им бланк четвёртого номера. На вопрос: «Почему четвёртый?» – они отвечали: «Так парень пишет в грамоте: нужно-де голосовать за большевиков».

В действительности же по нашей губернии список большевиков шёл не за четвёртым номером, а за вторым1.

Приходилось, конечно, разъяснять, но часто эти ошибки были непоправимы – люди совали в избирательную урну не то, что следовало, и этим пользовались политические проходимцы.

Ставшие на зимовку суда и события в Петрограде снова оживили жизнь людей. Захват власти большевиками обрадовал аркульцев, но к первой же получке Вятка денег не прислала, и рабочие приуныли. Судосоюз кинулся было в Уржум, но там царило безвластие. Большевистская организация была слаба, комиссар Временного правительства Березинский 2  растерялся, а земская управа выжидала событий. Старый большевик Николай Иванович Ёлкин 3 посоветовал конфисковать все зазимовавшие в Аркульском затоне грузы и опираться на них, как на финансовую базу. Аркульский судосоюз за этот совет поймался обеими руками и тут же наложил арест на две баржи с рыбой, принадлежащей купцам Охапкину и Зонову, да на один баркас с валяной обувью, принадлежащей купцу Грехову. Общее собрание рабочих это постановление одобрило, о чём и было донесено в Вятку.

В Вятке ещё Советской власти не было, и комиссар Временного правительства предложил аркульцам немедленно разрешить вывоз товаров из Аркуля, угрожая виновных привлечь к военно-полевому суду.

Это только подлило масла в огонь. Аркульцы, как один, стали говорить о близости забастовки, а судосоюз ответил выбором стачечного комитета.По 

 

Первые Советы

В окрестных деревнях начинала складываться Советская власть. Вернувшиеся с фронта солдаты-большевики приступили к организации Советов. Выборы в Советы проходили с большим подъёмом.

В Совет ближайшей к заводу деревни Зайково прошли всё рабочие. Структура Совета была взята примерно с Совета Народных Комиссаров. Так как было ещё безвластие (по выражению мужиков, «земля бессудная»), то насущной необходимостью явилось создание какого-то органа, который чинил бы суд и вёл бы управу. В первый же день после выборов поступило несколько заявлений о разборе тех или иных споров между гражданами, были дела и чисто уголовного характера.

Судил весь Совет в полном составе 4. Разница была лишь в том, что во время судебного заседания председательствовал член-судья, а не председатель Совета. Судья же и приводил приговор суда в исполнение. Высшая мера наказания нашего суда заключалась в принуждении обидчика заплатить потерпевшему убытки. Бывали случаи, что дело выносилось на общее собрание граждан и спрашивалось мнение схода.

Помню, что за удар обухом отцом по спине сына-солдата сельский сход настойчиво требовал линчевать старика, то есть подвесить за руку к брусу. Дружина, бывшая в распоряжении начальника охраны и состоявшая из тридцати солдат, стояла за это же. Как-то удалось склонить сход оштрафовать злополучного старика на 45 рублей в пользу Совета.

Постановлением того же суда были оштрафованы по 50 рублей все, не бывшие в рядах армии, но трудоспособные этой деревни. Деньги, взысканные как штраф, употреблялись Советом по его усмотрению. Авторитет Совета и суда был весьма велик.

 

Хлеб и земля

Вторым насущным вопросом был продовольственный. Совет провёл учёт всех запасов продуктов, что вызвало со стороны некоторых граждан недовольство. Приходилось на сходах разъяснять необходимость этой меры.

Самым серьёзным и трудным был вопрос об уравнении земли между дворами. Около этого вопроса ходили больше недели, собирали несколько общих собраний, подыскивали методы передела и перемены землепользования. Остановились на подушном уравнении. Землю разделили поровну на каждого едока5. Безлошадных было лишь три двора. Создали сельскохозяйственную артель и решили обработку земли вести сообща. На первом заседании в неё записалось 16 семей. Меня выбрали председателем правления артели.

Мы крепко верили, что этим мы подошли вплотную к социализму. Авторитет нашего Совета возрастал. На второй месяц его существования к нам стали приходить из других районов 6 за советом – как строить новую власть и как бороться со всякого рода нарушениями.

К этому времени в Уржуме был создан Совет солдатских и рабочих депутатов, который разогнал земскую управу. Как-то зашёл я в только что организованный военный комиссариат. Комиссар Одинцов дал мне поручение вербовать рабочих в ряды Красной гвардии. По приезде в Аркуль я объявил о записи добровольцев в ряды Красной гвардии. Хотя и висело это объявление больше недели, но добровольцев не нашлось. Пришлось ставить вопрос на общем собрании членов союза. Председатель объяснил необходимость организации рабочей гвардии, указав, что другие фабрики и заводы давно уже приступили к организации самостоятельных рабочих отрядов. Но, несмотря и на это, охотников не нашлось, хотя собрание вынесло постановление выступить всем рабочим на защиту Советской власти, если ей будет угроза. Вопрос был поставлен в комитете судосоюза, где было решено послать в Красную гвардию Е. Рябинина и меня. Ни тот, ни другой ы гвардию не попали, так как экстренно были назначены: я в Теребиловский волисполком, а Рябинин – в отдел труда.

 

В Теребиловском волисполкоме

Непосредственная связь моя с Аркульским затоном с этого момента прерывается. В Теребиловском волисполкоме меня приняли радушно. На первом же волостном собрании я был выбран членом волисполкома, и помимо обязанности военкома меня назначили председателем землеустроительной комиссии и волостным судьёй.

Судья без единого закона – дело мудрёное. Мы всем исполкомом ломали головы над этим вопросом и решили применять пока старые имперские законы, переделав их на революционный лад. В уездном отделе юстиции «плавали», как и мы. Пришлось судить, как подскажет совесть.

Землеустроительная комиссия сразу же по её организации приступила к учёту помещичьих земель в пределах волости. В Уржумском уезде больше всего помещиков было в Теребиловской волости. Взятые на учёт земли были распределены между деревнями. Хотя на заседании комиссии было ещё много споров, всё же земли распределили по совести, что можно было заключить по довольным лицам расходящихся по деревням представителей. Пришлось снабдить и семенным материалом получивших землю крестьян из запасов, оставшихся на винокуренных заводах помещика Садовеня, и из запасов купца Кошкина.

Несмотря на новое совсем дело, работа волисполкома била ключом. В составе исполкома были преимущественно солдаты. Все были беспартийные, но поговаривали о вступлении в партию и об организации ячейки.

 

На борьбу с контрреволюцией

Меня  часто вызывали в Уржумский военкомат на разного рода совещания. После Ярославского мятежа 7 и взятия белыми Казани8 среди служащих военкомата, в большинстве из бывшего офицерства, начинают проскальзывать сомнения в твёрдости и устойчивости Советской власти.

В середине июля меня вызвали в военкомат и пригласили присутствовать на заседании при отделе управления уездом. Заведовал им левый эсер Видягин 9. Под его председательством и было созвано совещание по принятию мер борьбы с надвигающейся контрреволюцией. На собрании присутствовали председатель уездного исполкома, он же и руководитель уездной организации РКП (б) А.А. Роженцов, увоенком Одинцов 10, его помощник Душкин и ряд других товарищей. На повестке дня стоял вопрос о том, сумеем ли мы отразить местными силами нападение противника со стороны Казани. Решили, что сумеем, ибо Московский продовольственный полк 11 имел несколько орудий и пулемётов и был в состоянии оказать сопротивление.

Второй вопрос разбирался при закрытых дверях. Было решено в случае занятия чехословаками Уржумского уезда поднимать население на восстание против неприятеля, создавать партизанские отряды. Уезд разбили на две части: юго-западную и юго-восточную. По настоянию увоенкома центром юго-западной части наметили село Токтай-Беляк, центром юго-восточной —  деревню Теребиловку. Начальником юго-западной части назначили Илью Кропотова, а помощником ему – Ф. Вершинина, начальником юго-восточной части назначили меня.

Порешив на этом, мы разошлись. Так как признаков наступления противника на Уржум не было, то оружие для формирования отрядов было выслано лишь в западную часть.

 

Степановский мятеж

В конце июля заместитель увоенкома тов. Душкин, человек неповоротливый, вызвал меня и сообщил, что, по имеющимся у него сведениям, на Уржум двигаются восставшие красноармейцы Московского продовольственного полка под командованием Степанова 12. Я взял лошадь Душкина, съездил в Теребиловку за подводами, увёз попутно 12 ящиков ручных гранат. Затем с четырьмя подводами приехал на склад в Уржум, наклал три воза винтовок и воз патронов, отправил их в Теребиловку, а сам пошёл к Душкину на квартиру потолковать о дальнейшей работе. Там была паника. Душкин приготовился к побегу из Уржума. Спрашиваю: «В чём дело?» Получаю ответ, что степановцами заняты Турек и Цепочкино. Душкин советует мне пока скрываться и работать, как было указано в инструкции, причём пояснил, что наши, т. е. большевики, уже из города выехали (Душкин был левый эсер), «я поеду в Вятку и оттуда приеду с красноармейцами, а ты попытайся организовать дружину».

Вот и все инструкции, данные мне.

Местная караульная команда разбежалась, а командир её Попов перешёл на сторону степановцев. Городская милиция, начальником которой был большевик Мачехин, реальной силы из себя не представляла. Словом, от наступающего на город врага защиты не было. Все пустились наутёк. Лишь несколько членов УИКа забрали с собой казначейство и под командой тов. Ширяева охраняли его несколько дней в лесу. Степановцы их обнаружили, арестовали и посадили в тюрьму. Из членов нашей партии не успел скрыться А.И. Мышкин 13, который был арестован, а остальные как в воду канули.

Чувствуя, что мне нужно куда-то скрыться, я побежал в Теребиловский волисполком. Там ничего не знали. Во время обеда я рассказал, в чём дело. Порешили на том, что назначенное на завтра общее собрание в волости нужно проводить, а гранаты лично мне самому увезти и где-нибудь спрятать, что я и сделал.

 

«Лупить белую банду!»

На другой день состоялось волостное собрание. Народу было много. Председатель волисполкома Перевалов14 сделал доклад о внешнем положении республики, а я выступил с докладом о внутреннем положении, в коем указал на разгон наших представителей в Уржуме и призывал Теребиловскую волость лупить белую банду.

Собрание сочувственно ответило мне аплодисментами. В этот момент мы оказались окружёнными отрядом кавалерии человек в 30 и человек 10 моряков в тарантасах с двумя пулемётами. Публика взволновалась. Мы призвали всех к порядку, а я продолжал говорить. В это время командир отряда, бывший подпоручик Шерстенников15 подходит и кричит: «Слушайте!» А я ему говорю: «Гражданин, не перебивайте – слово имею я, а не вы».

На что он на меня заорал: «А вы кто такой?» Тогда председательствующий остановил Шерстенникова. Офицер не теряется и объявляет меня арестованным. В это время президиум заседания поднимает шум, Шерстенников тычет мне в нос бумажкой с предписанием о моём аресте. Я её изорвал и бросил ему в физиономию. Поднимается снова шум: собрание негодует, офицер стушевался.

«В таком случае скажите, где у вас новый военрук?» — оправившись, говорит он.

К нам накануне был прислан бывший подпоручик Комлев на должность военного руководителя. Офицеру указали на только что появившегося на собрании Комлева. Шерстенников взял его под руку и вышел из зала заседания16.

Мы почувствовали себя победителями, хотя у каждой двери стояли часовые. Всё же мы закончили собрание, постановив никакой власти, кроме Советской, не признавать и ни хлеба, ни солдат, ни лошадей белой гвардии не давать! При выходе часовые хотели нас задержать. Мы переменились  пиджаками и фуражками, втёрлись в толпу и вышли незаметно.

 

Под знамёна боевых дружин

Несмотря на то, что уезд был занят, мы всё же решили вести борьбу с белобандитами, держась ближе к волисполкому. Там кипела работа по писанию паспортов для партизанских отрядов. Два шапирографа размножали воззвания о призыве добровольцев под знамёна боевой дружины.

Я и Бушков решили оставить Теребиловку и уехать в окрестности Аркульского затона. С большим трудом нам удалось это сделать. По дороге нам говорят, что затон уже занят белогвардейцами. Остановились в Зайкове. В трудных условиях собрали сход, на котором и притупили к организации боевой дружины. Из тридцати дружинников Совета, что были организованы зимой, к нам в отряд записалось 16 человек. А когда мы вечером перед ними поставили вопрос о нападении на Аркульский затон и захвате там парохода, то десять человек из них участвовать в этом деле отказались, считая дело слишком рискованным. Мы решили захват Аркульского затона пока оставить, а заняться организацией боевых дружин по другим деревням.

Целую неделю вели кропотливую подготовительную работу, сносились с Советами других деревень: Бутахино, Поповка, Кабановщина, Котелки, Лом, Таловка и Дубровка. Деревни эти ответили нам, что они за оружие взяться готовы.

Мы ждали объявления степановцами мобилизации населения, потому что в это время было бы легче поднять восстание. События же разворачивались. После короткого боя сдался Нолинск. Доходили тревожные вести о сдаче Яранска. Дежурившие на пристани наши ребята собирали сведения, но они были малоутешительны. Только однажды мы услышали, что снизу идёт какая-то флотилия. Мы не думали, что это свои. Однако наша печаль сменилась радостью, так как степановский гарнизон Уржума вышел навстречу противнику под Шурму. К вечеру получили сведения, что Шурму взял тов. Бабкин. Мы решили призвать под ружьё свою дружину. 

 

Снова Советская власть

Явились мы в Теребиловку, заняли волостную земскую управу, разослали извещения по деревням и приступили к формированию партизанского отряда. В это же время Бабкин обстреливал Шурму с парохода из трёхдюймовок. Уржум был объят паникой. Зная, что город в оперативном отношении никакой роли не играет, мы его не занимали, а заняли подступы от Аркуля до Турека, загородив степановцам отступление из-под Шурмы. Бабкин, между тем, высадившись в Шурме, разбил Степанова наголову.

Наш отряд вырос уже до 475 человек. Деревни помогали нам продовольствием, фуражом, холстом и даже лаптями.

Для организации связи и конной разведки мы произвели частичную мобилизацию лошадей у кулацкого элемента.

В это время со стороны Вятки прискакал 1-й Полтавский кавалерийский полк под командованием тов. Зусмановича17, а с ним и начальник Уржумского гарнизона т. Одинцов. В Уржуме снова начала строиться Советская власть. Зусманович не мог долго держать в Уржуме свой полк. Мне предложили все резервы моей дружины, размещённые по квартирам в деревнях, перебросить в Уржум, куда и было переброшено 200 человек и штаб дружины. Мы заняли дом Кошкина по Тургеневской улице, разместив штаб в нижнем этаже.

Однако вскоре нам пришлось перебраться наверх, так как по ночам, несмотря на то, что по улице ходил наш патруль, окна штаба обстреливались. Дружинники настойчиво требовали от меня преследовать противника и наступать на Казань. Однако Вятка категорически предложила охранять юг губернии и без разрешения Уржум не оставлять.

В это время вспыхнуло восстание в Муки-Каксинской волости Малмыжского уезда, и было неблагополучно на Ижевском заводе18. На востоке уезда нужно было держать заслон от нового вторжения белобандитов. Мы этот заслон и создали из дружины человек в 150.

Уездный военный комиссариат был заново перестроен. В помощь тов. Одинцову был дан член партии тов. Мачехин Ф.И.19 В то же время начинает основываться уездная чрезвычайная комиссия, во главе которой стал т. Мышкин А.И.

 

Ликвидация бандитской шайки

Юго-Западная группа (Токтай-Белякская) вслед за ликвидацией мятежа превратилась в бандитскую организацию20. Илью Кропотова расстреляли в Вятке, а шайку его помощника Вершинина человек в 200, укрывшуюся в Илецком волоке и терроризировавшую население, живущее на границе Казанской губернии, поручено было уничтожить мне.

При помощи латышской кавалерии шайка была разоружена и ликвидирована. Сам Вершинин был ранен и отправлен в Вятку, откуда ему удалось бежать, но при попытке организовать «зелёную» армию21 он был убит отрядом комдеза22.

В начале 1919 года нашу Теребиловскую дружину больше чем на половину распустили по домам, оставив лишь небольшую её часть для охраны Уржума и для формирования отряда по борьбе с дезертирством. Я был комендантом города, оставаясь в то же время и командиром дружины.

Вести с фронта доходили неважные. Наши войска отступали. В Уржум пришёл Елабужский гарнизон. Эвакуировался со всеми учреждениями город Оханск. Приехали беженцы. Квартирный вопрос стал неимоверный.

В конце марта в Уржум приехали представители штаба 3-й армии и начали проводить мобилизацию средств передвижения и транспорта. Было взято у крестьян всё, не осталось ни одной мало-мальски годной на железном ходу телеги. Телеги сваливались в кучу и оставлялись без присмотра, что вызывало недовольство. Тракт от Петровского и до Шурмы был очищен от снега для проезда артиллерийских частей. 

 

Колчак23 в двадцати верстах

Всё же мы ещё не допускали мысли, что Уржумский уезд будет ареной военных операций. В конце апреля, ночью, нас троих: меня, председателя ревкома Н.А. Одинцова и начальника гарнизона Ф.И. Мачехина вызвали срочно в ревком, где уже собрались все его члены и командиры частей. Там нам объявили, что войска Колчака подошли к Уржуму на 20 вёрст, и наши кавалерийские части были сброшены в реку Вятку, где и погибли вследствие начавшегося ледохода. Положение было трудное. Обсудив вопрос, решили: елабужцев бросить на Медведок и защищать подступы к Нолинску, а уржумцев – в Турек, чтобы попытаться переправиться на левый берег реки Вятки и оттеснить противника за речку Кильмезь, загородив ему путь для форсирования левого берега Вятки.

Здесь была очень серьёзная опасность в том, что в случае отступления мы могли быть легко опрокинуты в реку Вятку, или же противник, перейдя на правый берег реки Вятки ниже Уржума, мог его занять, опередив отряд.

Имея всё это в виду, мы пришли к решению ввести в действие боевую дружину, так как она легче других воинских частей в случае неудачи могла вести партизанскую войну, а к ней присоединить все воинские отряды Уржума (местные), составив из них авангардную группу.

В ту же ночь мною был отдан приказ, как по регулярным воинским частям, так и по дружине – готовиться к наступлению. Был разработан план наступления и обороны.

Утром к восьми часам дружина была в сборе. Не хватало лишь отрядов, высланных в отдельные волости для борьбы с дезертирством. Взяв в городском театре оркестр духовой музыки, мы выступили в поход группою человек в 700 на Турек. При группе имелось два пулемёта, не все винтовки имели штыки, чем красноармейцы были недовольны.

До деревни Комайковой шли с песнями и с музыкой в колоннах, перед ней пришлось принять боевой походный порядок. Разведка донесла, что в Туреке всё спокойно, хотя с утра будто бы за рекой была стрельба со стороны Немды, и пули якобы разбили стёкла в некоторых домах на набережной улице.

Прибыв в Турек, мы решили выслать на противоположный берег реки разведку из местных крестьян-коммунистов.

 

Встреча «Республики»

Президиум волисполкома постановил немедленно все имеющиеся в волости лодки переправить в Турек и разослать по всем прибрежным деревням нарочных, приказав гражданам села Турек вывести и починить все имеющиеся у них лодки. В свою очередь я отдал приказ о том, что за сокрытие лодок и их порчу буду расстреливать виновных на месте.

К утру в нашем распоряжении было два парома и около сотни лодок, годных к перевозке войск. Работа по ремонту лодок шла всю ночь. Мужики работали не покладая рук. Утром мы увидели двигающийся снизу пароход с баркасом, на котором при наших выстрелах был выкинут красный флаг.

Не доверяя, однако, этому, мы заставили его пристать к берегу. Оказалось, что это «Республика», попавшая под обстрел неприятеля при попытке высадить на левый берег красных гусар24. Убитых на пароходе было мало, но лошади на баркасе были перебиты почти все. Командир парохода Фоминых объяснил, что прошёл под артиллерийским огнём.

На моё предложение взять на себя мою группу Фоминых ответил отказом, мотивируя тем, что он незаметно для противника, хотя и ночью, пройти не может, так как шум от колёс может привлечь внимание.

С этими доводами пришлось согласиться и производить посадку на гребной транспорт.

Утро было ясное и весёлое. От реки стлался лёгкий туман. Разведчики с противоположного берега сообщили, что крупных частей неприятеля в районе их разведки нет. Имеются лишь мелкие партии силою не больше роты, которые занимали деревню Максанка и пристань Немду, разбившись на несколько отрядов. Имея в виду, что за рекою Кильмезью сосредоточены крупные неприятельские силы, мы решили высадку нашей группы произвести выше немдинской пристани версты на две.

Через час мы упёрлись в бор, куда высадили три четверти отряда, дав ему направления для наступления на пристань Немду. С остатками отряда я поплыл на лодках на ту же пристань Немду. Быстрое течение несло нас вперёд, и мы попали под обстрел.

 

Под Красным Яром

Противник отступал на деревню Максанка. Заняв пристань Немду, мы немедленно выслали во все стороны разведчиков. Собрав нужные сведения, разбили группу на три отряда, один из которых направили на Красный Яр25, второй – на деревню Максанка, а третий оставили в Немде как резервный. При нём же оставили и штаб.

Красный Яр стоит на одной из излучин реки Кильмези, откуда противник мог легко наступать на Немду и Нолинск. Имея это в виду, красноярской группе было приказано сбить отряд белых и воспрепятствовать его переправе.

По пояс в холодной как лёд воде через разлившиеся мелкие речушки отряд, преодолев все трудности и неся на руках пулемёт и боеприпасы, совершил переход и сбил красноярский неприятельский отряд.

Максанская группа продвинулась до деревни Максанка, заставила отступить превышающий её численно неприятельский отряд и гнала его до Сибирского тракта26.

Через три дня к нам пришли резервы из оставшихся в Уржуме отрядов, и мы, оставив их в Немде, продвинулись до Сибирского тракта. Развернув фронтом всю группу на восток по Сибирскому тракту, мы приняли сторожевое охранение всех мест, возможных для переправы противника, и этим затруднили его шпионам, имеющимся среди кулачества, возможность сноситься с противником. Со своей стороны мы организовали сеть разведчиков из местных крестьян-рыбаков и пчеловодов, которые, переправляясь на противоположный берег реки, занятый противником, собирали нужные нам сведения и осведомляли нас о расположении противника.

 

Измена двух рот

Среди солдат противника настроение пало. Солдаты белых перестали верить в победу и предавались разгулу и пьянству, заставляя крестьян доставлять им кумышку. В то же время наши газеты оказывали своё действие, и армия белых на нашем участке фронта постепенно разлагалась.

Плохо у нас было с продовольствием. Деревень поблизости не было, в Уржум же попасть было весьма трудно из-за разлива рек. Голод давал себя чувствовать. Больных и раненых приходилось переправлять на лодках в Шурму ночью.

Через неделю пришлось выгнать всех пчеловодов на рыбную ловлю и изъять все запасы рыбы и мёда на пчельниках. Но и этого не хватало. Приходилось посылать за хлебом на другой берег реки в расположение противника. И редко кому из охотников удавалось доставлять нам хлеб.

Недели через полторы получаем сведения, что на Рожкинском поле противник сделал высадку и занял правый берег реки Вятки. Мы приготовились к встрече.

Узнаём, что противник сосредоточил весь транспорт для переправы на Арпорезе27. Зная, что выдержать напор нам будет очень трудно, мы обратились за поддержкой и стянули резервы. Поддержка незамедлительно последовала в количестве двух рот красноармейцев, почти целиком сформированных из национальных меньшинств. Ночью под Астрахановым28 обе эти роты перешли на сторону противника. Одному командиру отделения удалось бежать, и он сумел вовремя известить нас о случившемся. В прорыв была выслана полурота с пулемётом. Белогвардейцы, начавшие было переправу, попали под наш пулемётный огонь. Полагая, что они попали в ловушку по вине перешедших на их сторону красноармейцев, белые расстреляли больше 20 человек из них и разбросали среди наших частей листовки с призывом бить коммунистов, вязать командиров и переходить на сторону «народной победоносной армии». Сулили 250 тысяч рублей за каждый пулемёт и за командира. Возмущённые этим, наши части требовали контрнаступления.

 

В наступление!

В тот же день мы получили приказ от штаба дивизии уржумского направления – взять или уничтожить, во что бы то ни стало, переправу на Арпорезе, которую мы уже захватили. Сообщив об этом, мы получили второй приказ – стянуть всю группу и переправить на сторону реки, занимаемую неприятелем.

Переправив на Устье Кильмези весь отряд, я разбил его на группы, одну отправил занимать Донаурово, вторую – в тыл донауровцам Кошкальетьево (Логиново)29, а сам направился с главными силами на Климино, где, по сведениям, находился штаб 2-го Штурмового Тобольского полка30 и сосредоточены серьёзные силы противника.  

К утру мы получили известия от донауровской группы, что противником Донаурово оставлено, а кошкальетьевская группа донесла, что войска противника постепенно очищают окрестности, не принимая боя. Сообразив, что у белых дела не в порядке, я начал наступать на Климино и в три с половиной часа утра взял окопы белых, заставил их отступать на Астраханово. Боясь, что во фланг нам может ударить отступающая из Донаурова часть противника, я всё же рискнул наступать на Астраханово и после короткого боя взял его. Оставалось гнаться за противником до Селина, где он оказывал сопротивление до тех пор, пока не дал отступить своим обозам.

Ввиду поспешного наступления мы порвали связь с расположенными рядом нашими частями. Всё же за противником на его плечах пришлось гнаться до Аркуля31. Здесь мы попали под сильный пулемётный огонь с сельской церкви, который нам не позволял до ночи взять село.

Аркуль мы заняли, но люди настолько были утомлены переходами, что дальше наступать было немыслимо. Мы остались ждать подкреплений, а утром слились с отрядами донауровской и кошкальетьевской групп и начали наступать на село Кильмезь, которое заняли совместно с елабужским и нолинским гарнизонами, взяв в плен один батальон.

В Кильмези мы получили распоряжение, что все три гарнизона – Уржумский, Нолинский и Елабужский – составляют «Уржумский имени тов. Блюхера полк» и переходят в распоряжение штаба дивизии Уржумского направления.

После переформирования дружина вошла в регулярные войска Красной Армии. Уржумский полк до самой Перми гнал неприятеля по Сибирскому тракту. Уржум мы отстояли. Сознание, что мы головой постояли за Советскую власть, вливало в нас новые силы для новых боёв за победу завоеваний Октября.

____________________________________________

1Ошибка мемуариста. По Вятскому избирательному округу в Учредительное собрание прошли списки №№ 3 и 8 (оба — Съезд крестьянских депутатов и эсеры), №4 (Мусульманский съезд), №5 (народные социалисты и Национальный союз черемисов) и №11 (РСДРП, то есть большевики).

 2Н.И. Березинский — уржумский меньшевик, уездный комиссар Временного правительства, начальник уезда, во время мятежа поддержал степановцев и написал воззвание для интеллигенции и офицерства на территории уезда. Играл большую роль в правительстве Степанова.

3Николай Иванович Ёлкин (1889-1920), социал-демократ большевик, в 1915 г. был выслан из Сухуми в Уржум. Создал уездную и городскую организации партии. Уездный комиссар труда.

4Здесь и далее автор мемуаров обходит вопрос об источнике нового права и нового порядка судопроизводства. Между тем, такие порядки не были творчеством местных Советов. Декретом СНК РСФСР от 22 ноября 1917 г. (ст. стиля) было установлено, что до избрания местных судов их функции исполняют местные (главным образом волостные и городские) Советы. Они «руководятся в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию». Декрет ВЦИК от 22 февраля 1918 г. допускал применение судами дореволюционных законов, но «лишь постольку, поскольку таковые не отменены декретами Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров и не противоречат социалистическому правосознанию». Кроме того, в ст. 8 Декрета прямо подчёркивалось, что в судопроизводстве суды руководствуются Судебными уставами 1864 года (с оговоркой «поскольку таковые не отменены декретами… и не противоречат правосознанию трудящихся классов»). Интересно отметить, что в единичных случаях дореволюционными законами в сфере уголовного права руководствовались даже революционные трибуналы. Запрет на применение судами «старых» норм последовал только 30 ноября 1918 г., когда ВЦИК было утверждено Положение о народном суде, в примечании к ст. 22 которого прямо содержался запрет на ссылки в решениях и приговорах на «законы свергнутых правительств». Фактически советские суды применяли статьи русского Уложения о наказаниях вплоть до принятия УК РСФСР в 1922 г. Что касается дореволюционных гражданских и административных норм права в деревне, то они почти в неизменном виде были включены даже в Примерный Устав сельхозартели 1935 г.

5Декрет о земле от 26 октября (8 ноября) 1917 г. предоставил крестьянам выбор: по едокам или по трудовой норме.

6Имеются в виду районы, на которые статистическими органами неофициально были разделены волости. Эти районы примерно соответствовали укрупнённым сельсоветам в границах 1924 г. В 1924-29 гг. сельсоветы даже назывались районными сельсоветами.

7 6-21 июля 1918 г. Организован Партией социалистов-революционеров.

8 7 августа 1918 г. Казань захватили не белые, а чехословаки. Белые пришли в арьергарде интервентов.

9 9 июля 1918 г. 5-й Всероссийский съезд Советов постановил исключить из состава органов власти членов Партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов), поддержавших мятежи левых эсеров в Москве и на Восточном фронте. Большинство левых эсеров осудили мятежников и остались в составе Советов. Даже на самом съезде около 200 из 377  делегатов – членов ПЛСР (и) голосовало за чистку Советов. На практике левые эсеры выходили из своей партии и массово вливались в ряды РКП (б). Иван Михайлович Видягин, родом из-под Лебяжья, в период степановского мятежа пропал без вести (по некоторым данным, примкнул к Степанову). Душкин в составе отряда Красной Армии подавлял мятеж. 

10 Николай Андреевич Одинцов, большевик из Токтай-Беляка, погиб на Восточном фронте в 1919 г.

11 1-м Московским продовольственным полком командовал Степанов. По одним данным, его звали Анатолий Аверкиевич, по другим данным – Николай (отчество неизвестно). По одним данным, он был пехотным капитаном (вариант – штабс-капитаном) русской армии, по другим — капитаном 3-го ранга русского флота. По одним данным, он был левым эсером, по другим – монархистом. По одним данным, он командовал полком изначально, по другим – был послан в Малмыж из белого стана и добился назначения военруком полка.  Он бежал после первого же боя с красными частями и, по одним данным,  погиб (пропал без вести) при попытке ограбить д. Параньгу. По другим данным, он оказался у Колчака и командовал речными флотскими подразделениями.

  12Этот мятеж, начавшийся 8 августа в Малмыже,  был следствием и продолжением левоэсеровской авантюры в июле. Полк выступал под красным знаменем и под лозунгом «Советы без коммунистов». Он не ударил в тыл красного фронта и не пошёл на соединение с белыми, а направлялся  подальше от фронта, грабя уездные казначейства и пр. Степанов объявил свой полк частью армии КОМУЧа, но создал и своё «правительство Южного округа»  в Уржуме. Собственно, толчком к мятежу был приказ полку идти на фронт против белочехов.  Вступившие в отряд Степанова бывшие русские офицеры не смогли или не захотели придать мятежу белогвардейский характер. Фактически это была поверхностно политизированная банда, как впоследствии у батьки Махно и братьев Антоновых. С такими формированиями, как правило, жестоко расправлялись и РККА, и белые армии. Степановцы не были боеспособны и разбежались после первого серьёзного столкновения с частями Красной Армии.

13Азарий Иванович Мышкин (1888-1949) родился в Уржуме. Окончил земскую школу, институт массового заочного обучения партактива при ЦК ВКП (б). Работал учеником молотобойца в частной кирпичной мастерской г. Уржума, кочегаром на пароходах в Казанской губернии (1903-1909), машинистом крейсера на Балтийском флоте (1909-1917), председателем следственной комиссии военно-морского трибунала Северной флотилии (1917-1918), председателем Уржумского уездного исполкома (1918-1920). После подавления мятежа стал первым начальником уездной ЧК. Далее на различных партийных постах в разных районах области.

14Константин Петрович Перевалов (1896 -?) — председатель Теребиловского волисполкома во время мятежа, соратник Сормаха, из д. Федькино. С детства воспитывался в революционном духе под влиянием ссыльных и подпольщиков-революционеров. Участник первой мировой войны, после возвращения с фронта возглавил в деревне комбед, а сам вступил в Красную гвардию. В составе 38-го полка 5-й стрелковой дивизии участвовал с весны 1919 г во всех боях на Колчаковском фронте, в ликвидации башкирского мятежа, на польском фронте, в ликвидации Кронштадского мятежа. Участник Великой Отечественной войны. Окончил педучилище и до выхода на пенсию работал учителем.

15Председатель Лебяжского волисполкома. Пытался взбунтовать Лебяжье, но крестьяне на сходах высказались за Советскую власть. Шерстенников сбежал к Степанову и вместе с ним – к белым.

16 Комлев был верен Советской власти и был арестован Шерстенниковым.

17 Григорий Моисеевич Зусманович (1889-1944). Участник мировой войны, старший унтер-офицер. Член РСДРП с 1915 г. В мае-декабре 1918 г. – командир продовольственно-реквизиционной армии  Наркомпрода РСФСР. Затем – член РВС Резервной армии, командир стрелковых дивизий РККА. Генерал-майор интендантской службы (1940). Попал в плен в 1942 г. под Харьковом и погиб в немецком концлагере. Полтавским полком он, однако, не командовал, а только прибыл с ним. Штаб держал в Русском Туреке и в Малмыже.

18 Ижевско-Воткинский мятеж под руководством эсеров и меньшевиков вспыхнул в Ижевске 7 августа. Мятежники признали правительство КОМУЧа и влились в его Народную армию. Мятеж подавлен Красной Армией к 16 ноября.

19 Бывший начальник уездной милиции.

20Дружина Кропотова и Вершинина, своевременно вооружённая, сыграла большую роль в подавлении мятежа Степанова. Но затем занялась грабежами крестьян. Вот ещё один пример «идейности» левых эсеров.

21«Зелёные» (то есть скрывавшиеся в лесах) – дезертиры, собравшиеся в вооружённые отряды. К ним примыкало и местное население.  В белом тылу воевали с белыми («красно-зелёные»), в красном – с красными («бело-зелёные»). Обычно находились под влиянием эсеров и анархистов.

22 Отряды по борьбе с дезертирством войск ВНУС и ВЧК.

23Крайняя неприязнь советских мемуаристов к Колчаку, по сравнению даже с другими предводителями белого движения, требует подробного пояснения, основанного на реалиях деятельности Колчака.

Александр Васильевич Колчак (1874-1920) – русский флотоводец и полярный исследователь, вице-адмирал (1916). Участник многих гидрографических экспедиций в Северном Ледовитом океане, герой русско-японской войны. С 1915 г. успешно командовал Минной дивизией Балтфлота. Этих его положительных и полезных для страны качеств не отрицали и в советской историографии и художественной литературе.

С июля 1916 г. – командующий Черноморским флотом. Развернул в буржуазной прессе кампанию по поднятию своей популярности в стране. Вступил в конфликт с матросскими массами. 6 июня 1917 г. самовольно, без приказа Временного правительства, оставил должность. В июне правая пресса уже агитировала за замену премьера кн. Г. Львова диктатурой Колчака. Сам он занимался антиправительственной деятельностью, участвовал в конспирациях монархического офицерства. 27 июля был отправлен с миссией в США. Известие об Октябре застало его на обратном пути в Токио. Поступил в британскую службу и 30 декабря 1917 г. был назначен на Месопотамский фронт. В марте 1918 г. он был в Сингапуре, откуда британское командование направило его в Китай для организации антисоветских сил. 10 мая британский адмирал был назначен командующим русскими частями в полосе отчуждения КВЖД. Не справившись с полубандитскими формированиями атаманов Семёнова, Орлова и Калмыкова, он 30 июня сложил командование и выехал в Японию, а оттуда — во Владивосток. 4 ноября 1918 г. он, после долгих переговоров, был назначен военным и морским министром эсеро-меньшевистского «всероссийского» правительства в Омске. 18 ноября 1918 г. Колчак с помощью казачества организовал военный переворот, арестовал министров — «социалистов» Директории и объявил себя Верховным правителем России. Колчак был утверждён Верховным Советом Антанты в этой должности только 10 июня 1919 г. и только де-факто. Это признание последовало после его согласия принять условия Меморандума союзных держав от 26 мая:  созыв Учредительного собрания после подавления революции, признание независимости Финляндии и прибалтийских республик, свобода «местного самоуправления», т. е. федерализация страны. А.И. Деникин признал верховенство адмирала после долгих колебаний, которые он подробно описал в «Очерках русской смуты». Ближайшее окружение Деникина, то есть кадеты, сначала были категорически против признания Колчака, фигуры уже тогда одиозной. После нажима Антанты, опасаясь, что оппозиция Колчаку приведёт к снятию Вооружённых сил Юга России с довольствия Антанты, деникинцы капитулировали.

В день переворота Колчак сам себя произвёл в адмиралы. В январе 1919 г. адмирал получил благословляющую грамоту патриарха Тихона «в Вашей христианской борьбе по спасению Православной Церкви и России».

С оперативной точки зрения, Колчак не был самостоятельным военачальником.  16 января 1919 г. верховным главнокомандующим Антанты в Сибири и на Дальнем Востоке стал французский генерал Морис Жанен. Начальником тыла войск Антанты в этом регионе был назначен британский генерал Альфред Нокс, по убедительному настоянию которого Колчак и стал министром Директории. Фактически Колчак командовал армией, которая подчинялась Жанену и Ноксу наряду с другими войсками Антанты на востоке России – чехословацким, японским, американским экспедиционными корпусами, британскими, итальянскими, румынскими и польскими частями. Не случайно сам Колчак назвал себя на следствии 1920 г. «кондотьером».

Никакой производственной базы в Сибири не имелось. Осенью 1919 г. Нокс с полным основанием говорил: «Мы отправили в Сибирь сотни тысяч винтовок, сотни миллионов патронов, сотни тысяч комплектов обмундирования и пулеметных лент и т. д. Каждая пуля, выпущенная русскими солдатами в большевиков в течение этою года, была изготовлена в Англии, английскими рабочими, из английского сырья и доставлена во Владивосток в английских трюмах». В мае 1919 г. Колчак направил Черчиллю телеграмму с выражением персональной благодарности за его деятельность. Благодаря его усилиям, Англия до сентября 1919 года истратила на помощь белым (включая интервенцию на Севере) 60 миллионов фунтов стерлингов – больше, чем остальные союзники, вместе взятые. Колчак, в отличие от Деникина, Юденича и фон Миллера, по крайней мере, платил за всё. Ему посчастливилось отобрать у эсеро-меньшевистских правителей Сибири захваченный ими в Казани золотой запас РСФСР. Золотой запас оценивался в 650 миллионов рублей золотом по довоенному курсу, что представляло по тем временам огромную сумму. Правительством Колчака было израсходовано в счет уплаты царских долгов и за поставки союзников 240 миллионов золотых рублей (строго говоря, 280, но 40 миллионов так и не дошли по назначению, будучи под шумок событий «задержаны» атаманом Г. Семеновым в Чите). Кроме того, крупные западные компании питали живейшие надежды насчет возобновления и развития своего участия в разработках русской нефти, угля и железа, в строительстве новых предприятий. Американцы, например, при Колчаке даже заявляли о своем намерении строить в городах Сибири небоскребы по образцу своих. В Иркутске было открыто сибирское представительство Союза американских фабрикантов. Один из вождей режима, кадет К.Н. Гинс (1887-1971), будучи министром просвещения, даже планировал ввести обязательное обучение английскому языку (его родному, кстати сказать). Он был вывезен из Сибири японцами, в 1921-26 гг. работал на КВЖД (как советский служащий!), потом уехал в США.

В городах, где стояли их гарнизоны, особенно во Владивостоке, японцы и американцы порой держали себя так, как если бы были хозяевами завоеванной страны. Власть Колчака была прочной и по видимости самостоятельной в Сибири и на Урале; но на Дальнем Востоке она была почти номинальной. Японцы вели себя на Дальнем Востоке подобно оккупантам. При всех лживо-дипломатических заверениях в типично восточном духе, на деле они не считались ни с русскими, ни с другими союзниками. В своих мемуарах союзные представители прямо обвиняли японцев в военных преступлениях. Чтобы закрепить свое влияние в этом крае, они поддерживали таких откровенных бандитов, как атаман Г. Семенов.

Основными генералами колчаковской армии были, опять-таки, иностранцы – чехи Р. Гейдль (немец, осужденный в 1947 г. в Чехословакии как военный преступник), С. Чечек, С.Н. Войцеховский (в 1945 г. он был выдан чехословаками в СССР и, как военный преступник, умер в заключении), Я. Сыровый (командир корпуса белочехов, в 1938-39 гг. министр обороны марионеточного чешского правительства, в 1945 г. был осужден как государственный изменник), М.К. Дитерихс (остзейский немец в чехословацкой службе). Из русских генералов воинскими талантами выделялись только В.О. Каппель, барон А.В. Будберг и барон Р.Ф. Унгерн фон Штернберг (выдан монгольским правительством советским властям в 1921 г. и расстрелян). Опорой Колчака были белоказаки. Особенным зверством отличались забайкальский атаман Г.М. Семёнов (повешен в Москве в 1946 г. как военный преступник) и уссурийский атаман И.М. Калмыков (повешен в 1921 г. в Китае за разбой). 

Вся Сибирь при Колчаке была охвачена восстаниями, были огромные партизанские края. При численности колчаковской армии в 300-400 тыс. штыков в партизанах было до 300 тыс. человек, причём под красные знамёна встали и кулаки (4-5% всех партизан), и вчерашние сторонники КОМУЧа.  Ответом был террор. Колчак начал с того, что объявил вне закона эсеров и меньшевиков, которые после этого были вынуждены встать на позиции Советской власти. В Омске белоказаки зарубили группу меньшевиков и эсеров. Колчак запретил праздновать годовщину Февральской революции.

Обычны были такие приказы, как приказ генерала Розанова, колчаковского доверенного лица: «1. Занимая деревни, ранее занятые бандитами (красными партизанами), требовать выдачи вожаков движения, а там, где вожаков не удается найти, но имеется достаточно данных, свидетельствующих об их присутствии, расстреливать каждого десятого жителя; 2. Если при прохождении войск через город население не сообщит войскам о присутствии противника, взимать денежную контрибуцию без всякой пощады; 3. Деревни, население которых оказывает нашим войскам вооруженное сопротивление, сжигать, а всех взрослых мужчин расстреливать; имущество, дома, телеги и проч. конфисковать для нужд армии». Вот официальный приказ Колчака от 14 мая 1919 года: «Лиц, добровольно служащих на стороне красных… во время ведения операций… в плен не брать и расстреливать на месте без суда; при поимке же их в дальнейшем будущем арестовывать и предавать военно-полевому суду».

«Серым кардиналом» Колчака был кадет Г.Г. Тельберг (1881-1954), позднее бежавший в США. Он был министром юстиции и управляющий делами правительства и подводил юридическую базу под террор.

Вот что пишет современный российский историк П.А Голуб в книге «Белый террор в России»:  «Система концлагерей  была развернута в Сибири и на Дальнем Востоке адмиралом Колчаком.  Более чем в 40 концлагерях содержалось почти миллион (914178) человек, отвергавших реставрацию дореволюционных порядков. К этому надо приплюсовать еще около 75 тысяч человек, томившихся в тюрьмах белой Сибири. Более 520 тысяч узников режим угнал на рабский, почти не оплачиваемый труд на предприятиях и в сельском хозяйстве». В одном Енисейске, например, за симпатии к большевикам было расстреляно более 700 человек — почти десятая часть проживавших там (в данном случае карателями были белочехи). Только в Екатеринбургской губернии, одной из 12 находившихся под контролем Колчака губерний, при Колчаке было расстреляно не менее 25 тысяч человек, перепорото около 10% двухмиллионного населения. Пороли как мужчин, так и женщин и детей. Обычны были сожжения деревень, иногда вместе с их населением. Американский генерал У. Гревс, тоже опекавший Верховного правителя, признавался: «Я сомневаюсь, чтобы можно было указать за последнее пятидесятилетие какую-либо страну в мире, где бы убийство могло бы совершаться с такой легкостью и с наименьшей боязнью ответственности, как в Сибири во время правления Колчака… Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось сто человек, убитых антибольшевистскими элементами… В армии адмирала было 100 тысяч солдат, и новые тысячи людей вербовались в нее под угрозой расстрела. Тюрьмы и концентрационные лагеря были набиты до отказа».

Военный министр колчаковского правительства барон А.В. Будберг в своём дневнике (не для печати, конечно) записывал: «Приехавшие из отрядов дегенераты похваляются, что во время карательных экспедиций они отдавали большевиков на расправу китайцам, предварительно перерезав пленным сухожилия под коленями («чтобы не убежали»); хвастаются также, что закапывали большевиков живыми, с устилом дна ямы внутренностями, выпущенными из закапываемых («чтобы мягче было лежать»)… Даже разумный и беспристрастный правый… брезгливо отшатнется от какого-либо здесь сотрудничества, ибо ничто не может заставить сочувствовать этой грязи; тут и изменить даже ничего нельзя, ибо против искренней идеи порядка и закона поднимаются чудовищно разрастающиеся здесь подлость, трусость, честолюбие, корыстолюбие и прочие прелести». 

Г.Д. Виллиам (Побежденные. — «Архив русской революции». Т. 7. — Берлин: Слово, 1922) вспоминал о своём знакомом офицере-колчаковце: «Помню его рассказ об интеллигенте-зеленом. Среди них попадались доктора, учителя, инженеры…

— Застукали его на слове «товарищ»… Правда, чтобы получить сознание, пришлось его слегка пожарить на вольном духу, как выражался когда-то мой повар. Сначала молчал: только скулы ворочаются; ну, потом, само собой сознался, когда пятки у него подрумянились на мангале… Удивительный аппарат этот самый мангал! Распорядились с ним после этого по историческому образцу, по системе английских кавалеров. Посреди станицы врыли столб; привязали его повыше; обвили вокруг черепа веревку, сквозь веревку просунули кол и — кругообразное вращение! Долго пришлось крутить. Сначала он не понимал, что с ним делают; но скоро догадался и вырваться пробовал. Не тут-то было. А толпа, — я приказал всю станицу согнать, для назидания, — смотрит и не понимает, то же самое. Однако и эти раскусили было — в бега, их в нагайки, остановили. Под конец солдаты отказались крутить; господа офицеры взялись. И вдруг слышим: кряк! — черепная коробка хрястнула, и повис он, как тряпка. Зрелище поучительное».

В следственном деле против атамана Анненкова, начатом в мае 1926 года, сохранились несколько тысяч показаний подвергшихся грабежам крестьян, родственников убитых его отрядом под девизом: «Нам нет никаких запрещений! С нами бог и атаман Анненков, руби направо и налево!». 11 сентября 1918 года при подавлении крестьянского выступления в Славгородском уезде «гусары» Анненкова замучили и убили до 500 человек. В их числе были и 87 делегатов крестьянского съезда, которых по приказу Анненкова изрубили на площади Славгорода против народного дома и там же закопали в яму. Была сожжена дотла деревня Чёрный Дол, в которой располагался штаб восставших, расстреливались, бились и вешались на столбах даже жёны и дети крестьян. Девушек из Славгорода и его окрестностей привозили к поезду Анненкова, находившемуся на городской станции, насиловали, а затем расстреливали. По свидетельству очевидца Блохина, казни анненковцев отличались особой жестокостью: у жертв вырывались глаза, языки, вырезались полосы на спине, их закапывали живьём, привязывали к конским хвостам. В Семипалатинске Анненков угрожал расстрелять каждого пятого жителя города в случае отказа выплаты контрибуции.

9 мая 1918 года после взятия казаками атамана Дутова (депутат Учредительного собрания от Союза казачьих войск) села Александров-Гая было закопано заживо 96 взятых в плен красноармейцев. Всего в селе разными способами было казнено 675 человек. После захвата казачьим отрядом атамана Дутова 27 мая 1918 года Челябинска и Троицка, 3 июля Оренбурга в этих городах был установлен режим террора. В одной оренбургской тюрьме содержалось более 6 тысяч заключённых, из них около 500 были убиты в ходе допросов. В Челябинске дутовцами было расстреляно или вывезено в тюрьмы Сибири 9 тысяч человек. По сообщениям советской периодики, в Троицке дутовцами в первые недели после взятия города было расстреляно около 700 человек. В Илеке ими было уничтожено 400 человек. Такие массовые казни были характерны для казачьих войск Дутова. Приказом от 4 августа 1918 года Дутов ввёл на подконтрольных ему территориях смертную казнь за малейшее сопротивление властям, а также за уклонение от воинской службы. В одной только Уральской области в январе 1919 года казаками Дутова было убито 1050 человек. 3 апреля 1919 года казачий атаман приказал расстреливать и брать заложников при проявлении малейшей неблагонадёжности. В том же году в селе Сахарное дутовцами была сожжена больница вместе с 700 находившимися там больными тифом красноармейцами, уничтожена деревня Меглиус вместе с 65 её жителями.

Сам Колчак откровенно писал о созданной им вертикали управления: «Деятельность начальников уездных милиций, отрядов особого назначения, всякого рода комендантов, начальников отдельных отрядов представляет собой сплошное преступление».

4 января 1920 г. Колчак, по требованию своих же министров,  передал свои полномочия А.И. Деникину. (Характерно, что громче всех отставки адмирала требовал его министр внутренних дел, бессарабский кадет А.А. Червен-Водали, всё равно расстрелянный по приговору ревтрибунала в 1920 г.). 15 января его арестовали чехословаки и передали эсеро-меньшевистскому Политцентру в Иркутске. Этот Политцентр провёл следствие над Колчаком, хотя 21 января власть в Иркутске уже взял советский ревком. Допросы вели меньшевик Денике и два правых эсера Лукьянчиков и Н.А. Алексеевский, член Учредительного собрания  (председатель до 21 января, потом был введён большевик А.А. Ширямов). Протоколы следствия давно опубликованы. Следователи в основном допытывались, на каком основании Колчак приказал вырезать омское охвостье самарской Учредилки. Хотя адмиралу предъявили подписанные им собственноручно приказы о бессудных убийствах эсеров и меньшевиков, о наличии пыточной камеры в ставке самого адмирала, Колчак свою вину пытался отрицать. 7 февраля Колчак и его премьер В.Н. Пепеляев были расстреляны по постановлению ревкома.

В своих мемуарах в 1930 г. генерал Жанен писал: «Преступления, ложившиеся на ответственность омского правительства: длинный ряд убийств, который развертывался, начиная с уфимских учредиловцев в декабре 1918 г. до иркутских заложников, утопленных в Байкале в январе 1920 г.; бесстыдное взяточничество министров и их свиты; кражи интендантов и администрации, мотовство генералов, грабежи, жертвой которых являлось трепещущее население, полицейские зверства, возведенные в систему, и, наконец, преследование всех тех, кого подозревали в не сочувствии правительству и которых причисляли по этой причине к большевикам… Я сам… спрашивал себя не раз, не ложится ли на меня ответственность за преступления, совершаемые ежедневно, в связи с этой косвенной поддержкой, которая дала омскому правительству возможность существовать… Я думаю, что, несмотря на плохую память, генерал Нокс должен испытывать еще более горькое угрызение совести».

Не удивительно поэтому, что у того же Сормаха по отношению к колчаковцам возникали следующие ассоциации. 23 февраля 1936 г. в «Кировской искре» он поздравил красноармейцев, своих однополчан с Днём Красной армии и Красного Флота, — тех, которые защищали Уржум «от колчаковских штурмовиков» в 1919 г.

241-й Петровский полк «Красные Гусары». Сформирован в Тамбове в начале 1918 г. из остатков 13-го Нарвского пехотного полка русской армии. Летом 1918 г. под наименованием Нарвского партизанского Красно-гусарского отряда выступил на Восточный фронт, предварительно получив из цейхгауза парадную форму — доломаны светло-синего цвета, тульи красные, околыши фуражек жёлтые, прибор и шнуры — белые. Форму гусары получили без парадных шапок. Прибывший на фронт и пополненный составом Верхнеуральского казачьего полка отряд был переформирован в полк, командование над которым принял унтер-офицер С.Г. Фандеев. После сдачи Перми полк отступил в Вятку. 1 апреля 1919 г. в Глазове полк вошёл в состав кавбригады 30-й стрелковой дивизии Н.Д. Каширина.

Пароход «Николай», 1895 г. постройки, принадлежал Булычёву. Грузопассажирский. 45 лошадиных сил. После 1918 г. — «Республика».  Затем — «15 лет Казахстана» в Уральском пароходстве. С 1946 г. — «Степан Здоровцев» на Волге.  Списан в Астрахани в 1962 г.

25Имеется в виду посёлок в Кильмезском районе. Красного Яра на Немде тогда ещё не существовало. Из Немды до Красного Яра можно пройти, минуя другие населённые пункты, только по лесам и болотам. Вероятно, это и проделали бойцы Сормаха.

26 Сибирский тракт проходил через Зуевку и Фалёнки на Глазов. Сормах имеет в виду дорогу Нолинск – Кильмезь.

 27Арпорек – посёлок в Малмыжском районе. Это и ныне действующая Воробьёвская переправа.

28 Деревня на р. Кильмезь, в Кильмезском районе (бывшая Селинская волость).

29 Логиново и Климово – деревни Селинской волости. Заняв их, красные окружали Донаурово.

30 Такого полка не существовало. Имеется в виду 16-й ударный полк.

31 Деревня на р. Кильмезь, выше Селина.

 

 

В. Кутчер. В грозные годы

В.Е. Кутчер – ветеран Черноморского флота (в 1918 г. старший комендор) и Волжской военной флотилии. Награждён несколькими медалями за труд.

Впервые опубликовано в газете «Кировская искра», 1975 г., №74 (21.06) в литературной обработке А. Пентина.

 

Лето 1918 года. Мы, моряки-черноморцы, выполнив приказ Ленина о затоплении кораблей эскадры в Новороссийской бухте1, прибыли в количестве 400 человек в Нижний Новгород, где формировалась Волжская военная флотилия – первая речная флотилия, созданная молодой Советской республикой для защиты завоеваний Октября от белогвардейских полчищ и кулацко-эсеровских восстаний, имевших в то время место в отдельных сёлах и городах Поволжья и Прикамья.

По прибытии в Нижний меня как артиллериста назначили старшим комендором канонерской лодки №1. Так был назван буксирный пароход «Царицын»2, оборудованный для боевых действий на реках рабочими нижегородских заводов. На лодке, кроме боеприпасов к орудиям и пулемётам, имелись также винтовки и гранаты. В команде «Царицына» было до 45 человек, в основном моряков-черноморцев и балтийцев.

Так же был оснащён и вооружён буксирный пароход «Кабестан», названный канонерской лодкой №2.

Время, когда создавалась флотилия, было одним из самых тяжёлых для молодой Советской республики: на Волге полыхал мятеж, поднятый белочехами, с севера угрожали высадившиеся в Архангельске3 англо-американские интервенты, а на Каме, Вятке и Белой участились случаи кулацко-эсеровских восстаний против не окрепшей ещё Советской власти.

12 июля, не дожидаясь готовности остальных судов формирующейся флотилии4, наши канонерские лодки №1 и №2 вышли против белочехов. Командиром этого небольшого отряда назначен был балтийский моряк Бабкин, командирами лодок были: на «Царицыне» — балтиец Юдин, на «Кабестане» — черноморец Бородин. В числе команд обеих лодок было 6-7 коммунистов, была организована общая партячейка, секретарём был политрук отряда Прокопенко.

При подходе к Казани наши лодки получили приказ следовать на Каму для подавления восстания в селе Набережные Челны. 

Прибыв в Челны, мы высадили вооружённый десант моряков и без больших трудов освободили захваченных восставшими руководителей местного исполкома, восстановили Советскую власть.

Едва мы справились с этим, как получили новое задание – выйти на реку Вятку. Оказывается, там, на территории Уржумского и Малмыжского уездов, восстал Московский продовольственный полк, прибывший в эти уезды для заготовки хлеба голодающим Москве и Петрограду. В полку было немало разного рода деклассированных элементов – анархистов, дезертиров, и это было благоприятной почвой для бывшего царского офицера, штабс-капитана Степанова – командира полка, спровоцировавшего полк на восстание против местных органов Советской власти. По замыслу вдохновителей восстания, оно должно было, очевидно, охватить всю южную и центральную часть Вятской губернии, перерезать железнодорожные пути, связывающие Москву и Петроград с Уралом и Сибирью, и далее соединиться на Севере – с интервентами, а на юге, на Волге – с белочехами5.

На подавление восстания, центром которого был Уржумский уезд, с юга двигался Полтавский полк, а с севера – Вятский батальон. Нам была поставлена задача идти к селу Шурма и оказать помощь этим частям в подавлении восстания.

С получением приказа обе наши лодки-буксиры вышли из Набережных Челнов к пристани Соколки (устье Вятки) и отсюда двинулись вверх по реке Вятке.

В Вятских Полянах с нами произошёл эпизод, заставивший нас усилить бдительность и осмотрительность при движении по этой реке. Остановившись у пристани и не зная ещё деталей сложившейся в связи с восстанием обстановки в этой части губернии, наши командиры лодок Юдин и Бородин вместе без опаски вышли на берег – в село и были захвачены отрядом степановцев, находившихся в Полянах. Наших командиров заперли в большом двухэтажном доме, стоявшем на возвышенном склоне, недалеко от берега, где, видимо, располагалось подразделение продовольственного полка, так как возле дома стоял пулемёт.

Подождав некоторое время своих командиров, мы заподозрили неладно  и, узнав, что их держат в этом двухэтажном доме, подвели оба парохода к самому берегу, направили свои орудия на дом и высадили на берег вооружённый десант – человек 20 моряков. Степановцы не ожидали таких решительных действий и вынуждены были выпустить захваченных Бабкина, Юдина и Бородина. Знаков различия тогда не было, и степановцы не подозревали, кто у них был в руках.

К Шурме мы подоспели более чем вовремя. Полтавский полк уже подошёл к селу и занял в нём и на подходе к нему со стороны Уржума скрытные позиции. А степановцы тоже подвигались к селу по большой трактовой дороге от Уржума. Они, узнав о подходе с севера Вятского батальона, который освобождал одно за другим захваченные степановцами сёла, бежали из Уржума и двинулись к югу, намереваясь соединиться где-либо под Казанью с белочехами. Ни нас, ни полтавцев они, видимо, не ожидали, и их конные и пешие растянулись по тракту.

Согласовав свои действия с Полтавским полком, мы при подходе степановцев к селу дали по нескольку выстрелов из всех орудий канонерок и высадили вооружённый десант моряков, двинувшихся на степановцев. А с фланга на них ударил Полтавский полк. И степановцы, а среди них было немало и примкнувших к ним вовсе ещё не обстрелянных сынков местных богатеев, не выдержали натиска и бежали, не приняв боя.

В Турек мы прибыли рано утром и узнали, что степановцы, бывшие здесь, в селе, бежали и, переправившись через реку, скрылись в завятских лесах.

Село Турек, насколько я его запомнил, было, видимо, богатым торговым селом, и большой каменный дом какого-то местного купца или промышленника живописно выглядел среди густой зелени.

По прибытии в Цепочкино несколько наших моряков сразу же отправились в город и по возвращении сказали, что там Советская власть восстановлена и всё тихо, спокойно. На следующий день и я вместе с другими моряками отряда побывал в Уржуме.

После больших городов, в которых мне приходилось бывать, Уржум, естественно, показался мне очень маленьким тихим городком, и даже странно было слышать о недавнем восстании и зверских расправах с коммунистами…

______________________________________________

1Вопреки условиям Брестского мирного договора с РСФСР, Германия 11 мая 1918 г. ультимативно потребовала передачи в её собственность Черноморского флота, — «вернуть его из Новороссийска в Севастополь». Считая «похабный» мир временной филькиной грамотой, нарком иностранных дел Г.В. Чичерин в нотах 13 мая и 9 июня дал своё согласие на это. Председатель СНК РСФСР, член Учредительного собрания В.И. Ленин директивами от 24 и 28 мая, 9 и 13 июня приказал флот потопить, чтобы он не достался Германии – тогда ещё главному внешнему противнику РСФСР.

В 1917 г. флот имел в своём составе 7 линкоров, 2 крейсера, 22 эсминца, 4 миноносца, 17 подлодок, а всего около 400 кораблей при более 40 тыс. личного состава. В Новороссийске оказалось только 2 линкора, 14 эсминцев, 2 миноносца, 1 крейсер и пр. при 3500 человек личного состава. Остальные корабли остались в Севастополе – либо недостроенные, либо небоеспособные, либо захваченные петлюровцами.

С 12(25) декабря 1917 г. до 4 июня 1918 г. флотом командовал вице-адмирал Михаил Павлович Саблин (1869-1920). Он вступил в РККФ вполне добровольно. Был смещён, поехал в Москву убеждать наркома по военным делам, члена Учредительного собрания Л.Д. Троцкого не топить Черноморский флот. По дороге сбежал в Англию, и затем командовал флотом Деникина и Врангеля (умер от рака). 4-17 июня 1918 г. и. о. комфлотом был контр-адмирал Александр Иванович Тихменев (1879-1959). 17.06.1918 он увёл часть кораблей обратно в Крым и сдал там белым. Служил у Деникина и Врангеля, умер в Тунисе.

На референдуме 16 июня моряки высказались против затопления флота (450 за, 500 против, 1000 воздержались). 17 июня Черноморский флот официально был упразднен. Удалось затопить 1 линкор, 8 эсминцев и 2 миноносца в Новороссийске, Керчи и Мысхако. Операцией руководили члены Учредительного собрания мичман Ф.Ф. Раскольников и Н.П. Глебов-Авилов. Остальные корабли были уведены офицерами в Севастополь, к немцам, под громкие обвинения большевиков в том, что немцам продались именно Советы. Затем остатки флота доставались последовательно А.И. Деникину, П.Н. Врангелю и французам и сгнили на приколе в Бизерте (в Тунисе). Только 8 сторожевых катеров моряки смогли перевезти по железной дороге на Волгу. 800 моряков влились в Волжскую военную флотилию, по 200 человек – в Балтийский флот и в матросские отряды в Москве, 100 человек отбыли на Север.

2 Построен в 1912 г. Длина 42,7 м; ширина 12,0 м; осадка 0,8 м. Двигатель 296 лошадиных сил. Две 76-мм горные пушки, 6 пулемётов. О «Кабестане» см. примечание к воспоминаниям М.П. Истомина.

32 марта интервенты высадились в Мурманске (с согласия Совета, который потом и разогнали), 2 августа силой захватили Архангельск. Решение о «северной экспедиции» во главе с британским генералом В. Айронсайдом Антанта приняла 3 июня. Архангельск был освобождён в феврале, а Мурманск – в марте 1920 г.

Она формировалась с июня, но официально была создана 3 августа.

5 Суждения о составе и планах степановцев – целиком на совести автора воспоминаний. 

 

 

В. Цыбин. Боевые дни на реке Вятке

 

Василий Павлович Цыбин в 1919 г. был помощником капитана парохода «Охотник» Волжской военной флотилии РККА. Впоследствии – работник водного транспорта. Персональный пенсионер. Умер в Горьком после 1968 г.

Текст печатается по публикации в «Кировской искре», 1968 г., №23-24 (24.02)

 

Тревожна была весна 1919 года на вятской земле. Колчаковцы захватили Пермь, подвигались к Вятке, они уже заняли Балезино, Глазов, их разъезды появились на подступах к городу 1.

Неспокойно в эти дни было в Вятке. Красноармейские части – пехота, артиллерия, конница, а кое-где и автомашины, работающие на спиртовой смеси, запруживали улицы города.

Комсомольцы несли патрульную службу, охраняли железнодорожные эшелоны с ценностями, прибывшими с Урала.

Длинными составами из товарных вагонов были забиты все пути станций Вятка-1 и Вятка-2. Ползли слухи: «Комиссары сбежали, приходит конец Советской власти». Но во всём чувствовалась твёрдая рука и единая воля, собирающая усилия для нанесения мощного удара по белым армиям.

По улицам проходили стройные ряды, хотя и плохо обмундированных, но хорошо обученных красноармейцев. Боевой дух их был высок.

В рабочих районах проходили шумные собрания и митинги; на них обсуждался текущий момент. Рабочие в своих резолюциях заявляли, что они «всецело стоят на платформе Советской власти». Передовые рабочие тут же записывались добровольцами в рабочие отряды и Красную Армию. Партийные и комсомольские организации отправляли на фронт лучших своих товарищей. В городе создан военно-революционный комитет, сосредоточивший в своих руках всю власть. Чекисты обезглавливали внутреннюю контрреволюцию, громили остатки эсеровских тайных организаций. Вятско-Слободской укреплённый район получил подкрепление свежими частями, вооружением и боеприпасами. В Вятку прибыл В.К. Блюхер 2.

Бурно таял снег. Река, ломая ледовый покров, разлилась и несла свои могучие воды с севера на юг, пересекая всю губернию. Было ясно, что река Вятка будет театром военных действий.

По левобережью свирепствовали белогвардейцы. В ряде пунктов  они вышли на берег Вятки с твёрдым намерением переправиться на правый, а там – опять долгожданный поход на Москву.

На правом берегу дислоцировались части второй армии под командованием В.И. Шорина 3.

Речники в затонах и зимовках заканчивали последние приготовления судов. Они понимали, какая ответственность ложится на них в борьбе за Советскую власть.

Реввоенсовет республики распорядился отобрать и оборудовать под боевые единицы наиболее подходящие пароходы, вооружить их артиллерией разных калибров и пулемётами.

Командующий второй армией В.И. Шорин направил в главную базу зимовки судов – в Аркульский затон – моряка Б.Ф. Любимова с группой специалистов. С большим знанием дела они отобрали наиболее подходящие пароходы и совместно с работниками затона составили план подкрепления и бронирования пароходов. Плотная фигура Любимова мелькала то в механических мастерских, то среди котельщиков, то у управляющего затоном – бывшего капитана А.И. Сарычева, сменившего хозяйского управляющего.

Весь коллектив затона был охвачен мыслью как можно скорее подготовить суда для боёв с белогвардейцами. Стучали молотки котельщиков, устраивающих броню командной рубки и площадки для артиллерийских орудий. Грузились толстые листы железа, тюки с хлопком и куделей. Женщины набивали песком мешки, которые укладывались по бортам парохода. На виду у рабочих затона и у команд всех судов пароходы «Террорист» 4, «Победоносец», «Голчин», «Любимец» превращались в грозные канонерские лодки. 

Колчаковцы усиленно и методично пытались переправиться на правый берег. Командующий 2-й армией настойчиво требовал ускорить подготовку флотилии.

Среди рабочих затона была объявлена мобилизация для подготовки судов. Партийная ячейка работала всем своим составом, показывая пример трудом и мужеством. В дымке прошлых боевых лет сияют славой имена котельщиков А.С. Перевощикова, М.Е. Симонова, Г.А. Козлова, П.И. Веприкова 5, кузнецов И.С. Альгина, П.И. Сорокина, токарей Д.Р. Лаптева, П.М. Крашенинникова, М.П. Корсакова и многих других. Душой всего этого дела были коммунисты А.Я. Груздев, В.Г. Васенин, А.И. Зарубин, А.М. Сумина. Они сумели воодушевить и организовать рабочих на подвиг.

В самом затоне среди более отсталой части жителей нельзя было не заметить настороженного выжидания, а порой и проявления враждебности к Советской власти. Пускались злостные слухи. Враг действовал тихой сапой, подговаривая некоторых речников не ходить на суда, не выходить в плавание. Часть лоцманского состава поддалась вражеской агитации, и когда нужно было выходить какому-нибудь пароходу в плавание, лоцманов в штурвальной рубке не оказывалось. Вражеской работе немало помогли не раз появлявшиеся белогвардейские разъезды в соседней деревне Песчанке, от которой Аркуль отрезан всего разливом реки.

Но ничто не могло ослабить ход работ по подготовке флота. Все понимали, что каждый час на счету. Все жили ожиданием открытия плавания.

***

Наш маленький аккуратный пароходик с названием «Охотник» быстро бежал вниз по реке Вятке. На нём, ещё сохранившем былой комфорт, разъезжал ранее на охоту Булычёв – пароходовладелец, вятский купец-толстосум 6.

Теперь на пароходе находились представители штаба третьей армии 7. При бездорожье река для воинских перевозок представляла решающее значение. Для выяснения всех сторон этой коммуникации вслед за уплывающим весенним льдом и шёл пароход.

Тихо в прибрежных селениях. Люди, способные носить оружие, ушли в Красную Армию. Чем ниже по течению, тем напряжённее состояние жителей. Чувствуется близость врага, и ещё свежа память о прошедших здесь в восемнадцатом году кулацко-эсеровских восстаниях. Ещё свежи следы разгула степановских банд. Разве не обожжёт сердце и не потребует возмездия расправа, учинённая над коммунистами города Нолинска, заживо сожжёнными в здании духовного училища! В этой дикой расправе вместе со степановцами участвовала местная буржуазия и кулачество. Жива память о сражённом белогвардейской пулей лоцмане Гвоздеве8 с парохода «Вятка», который с боевым заданием шёл мимо занятого бандами села Козьмодемьянского…

Внимательно изучали штабисты подходы к пристаням, наличие и пригодность складов, провозную способность судов. Всё это нужно было для командования Восточным фронтом 9.

Наш пароход спешит в Аркуль – главный центр нахождения Вятского речного флота.

В темноте, где-то в затопленных кустах, мелькнул огонёк. Это затон. Кругом вода. Не затоплены только мастерские, материальный склад и несколько домов. Люди передвигаются по деревянным мосткам. Поблизости видны очертания пароходов. Темнота – хоть глаз выколи. Но раздаётся стук молотков котельщиков на вооружаемых судах. Здесь не знают перерыва в работе.  

Трудовое утро в затоне началось рано. Окрестности огласились мощным заводским гудком, и потом долго по заречью, горам и оврагам разносился этот призывный звук. Чуть поодаль от нашего парохода, у материальных складов стояла большая крытая тентом деревянная баржа. На ней копошился народ. На баржу грузили материалы затона. Из-за создавшейся угрозы ценности решено эвакуировать.

Но центром всей жизни Аркуля были вооружённые суда – здесь бился главный пульс всего организма. Технические неувязки решались сразу на месте. И вот, наконец, 5 мая 1919 года командир дивизиона Любимов донёс командарму второй армии и командующему Волжской флотилии 10 в Нижний о готовности судов. Прибыл срочный ответ: суда направить в Вятские Поляны, где получить артиллерийские орудия, пулемёты и установить на приготовленные площадки.

Через сутки пароходы прибыли к месту назначения. Комдив 28-й В.М. Азин 11 выделил орудия, снаряды, пулемёты и другое боевое снаряжение, откомандировал из состава дивизии артиллеристов. На суда прибыло полагающееся количество моряков. 7 мая 1919 года формирование было закончено.

Так был создан на реке Вятке дивизион канонерских лодок Волжской военной флотилии, командиром которого был Б.Ф. Любимов.

Дивизиону придавались вятские пассажирские пароходы «Бурлак» 12 и «Память Рошаля» 13. На пароходе «Память Рошаля» разместился штаб дивизиона, а пароход «Бурлак» использовался как транспортно-десантное судно.

На канонерских лодках были не только военные моряки и артиллеристы, но и вятские речники. Они занимали судоводительские должности. Это и понятно: чтобы плавать судам по реке, тем более при весеннем разливе, нужно знать лоцию реки, плёса.

***

Пароход «Бурлак» по заданию командования должен был отправиться для высадки десанта частей Красной Армии на левый берег, занятый колчаковцами. Нужно сказать, что операция была не только сложной, но и дерзкой – под носом у врага высадить десант. Капитан этого парохода Чернядьев проявил малодушие и оказался настолько нервно потрясён, что был признан неспособным командовать судном и сошёл с него. Первый помощник капитана просо сбежал с судна. Всё это грозило срывом важной операции. Но вот входит в штаб флотилии молодой белокурый паренёк в скромной форме речника и заявляет:

— Я могу командовать пароходом, задание командования будет выполнено.

На него не без удивления посмотрели, а потом сказали: «Командуйте!».

Это был Павел Михайлович Червяков 14. Его поступок быстро стал известен вятским речникам. Он воодушевил команды других судов. Потом многие помощники капитанов, машинисты, лоцманы, матросы, кочегары рвались на боевые суда, чтобы отважно драться с беляками.

… Собрав лодки, под покровом тёмной ночи противнику удалось у деревни Шишкино 15 переправиться на правый берег. «Террорист» и «Голчин» быстро приблизились к этому району и огнём своей артиллерии уничтожили высадившийся десант белых. В районе деревни Донаурова завязался бой, но «Террорист» и «Голчин» и здесь проявили себя: они открыли огонь по вражеской артиллерии, уничтожили её и рассеяли противника.

Потом – горячие бои у села Гоньбы, у Сосновки, под Вятскими Полянами и во многих других местах.

В эти боевые дни, когда вятские речники в единодушном порыве с Красной Армией и бойцами дивизиона канонерских лодок проявили чудеса мужества и героизма, нашёлся и предатель. Дело было так. Пассажирский пароход «Дед» под командованием капитана Конюхова следовал вверх до Вятских Полян, где он должен был присоединиться к десантным судам. Серым утром, когда пароход проходил мимо села Крымской Слудки, занятого белогвардейцами, по пароходу было дано несколько винтовочных выстрелов. Капитан Конюхов немедленно дал команду поднять на мачту белый флаг и быстро приблизился к берегу. Всё это произошло так неожиданно и быстро, что члены судовой команды ничего не успели сделать. Так пароход «Дед» оказался во власти белых16.

Белогвардейцам пароход нужен был для переправы. Но их надежды не оправдались: послышался артиллерийский залп с правого берега, и меткий снаряд попал в корпус парохода. Он медленно затонул.

Случай предательства Конюхова насторожил всех. Провели на судах чистку от классово чуждых элементов. В то время выдвинулись на командные должности многие молодые преданные Советской власти работники. На все пароходы были назначены коммунисты на должности ответственных делегатов судов. Они вели политико-просветительную работу и осуществляли комиссарские функции на судах.

***

В начале двадцатых чисел мая намечалось наступление частей второй армии, дислоцировавшихся по правому берегу реки Вятки 17.

Основной задачей ставилось: переправиться на левый берег, закрепиться на нём и развивать наступление далее, нанося удар по врагу в направлении городов Елабуги и Сарапула и далее на Екатеринбург (Свердловск). План переправы был составлен в полном взаимодействии с пятым Вятским дивизионом канонерских лодок. Участник этой операции капитан парохода «Бурлак» П.М. Червяков вспоминает:

— Накануне операции всех командиров канлодок и капитанов пароходов пригласил к себе комдив 28-й Азин. Я увидел приветливого молодого человека, одетого строго по-военному. Товарищ Азин производил впечатление вдумчивого и рассудительного человека. В нём кипели энергия и  неугомонность.

Далее Червяков вспоминает, что Азин стал задавать вопросы: «Как вы себя чувствуете? Какое настроение команды? В чём нуждаетесь?» Он внимательно выслушивал каждого и тут же немногословно и весьма конкретно давал ответы, чем может помочь. Далее в краткой форме был изложен план переправы частей дивизии на левый берег и боевые задачи пятого дивизиона канлодок.

— Мы, молодёжь, — рассказывает Червяков, — были увлечены энтузиазмом Азина, смотрели на героя и готовы были следовать за ним в любую минуту. Таково было обаяние этого человека, до конца преданного революции.

Переправа частей 28-й Азинской дивизии была успешно осуществлена благодаря хорошо продуманной подготовке, отличному знанию условий плавания, мест высадки десантов.

Весь левый берег реки Вятки был вскоре очищен от колчаковских банд. Они отступали на Сарапул, Екатеринбург, и закрепиться им нигде не удалось.

***

Вятский дивизион канонерских лодок Волжской военной флотилии и транспортные вятские суда с честью выполнили поставленную перед ними боевую задачу. Подошло время подлечить свои раны. Канлодки «Террорист», «Голчин», «Победоносец» вынуждены были возвратиться в Аркульский затон, но с ними не было боевого брата «Любимца», погибшего в бою под Мамадышем.

 Опять рабочие Аркульского затона, не сходя с судов, и днём и ночью ремонтировали их, лечили раны, подкрепляли корпуса, ставили новые площадки под орудия. У всех было радостное настроение.

Вятка, река-труженица, освободившись от вражеских оков, с полной силой отдавала себя Советской власти. Развернулись воинские перевозки. Хлебное правобережье отправляло свои излишки городам и для Кранной Армии.

Победоносная Красная Армия, начав с берегов Вятки, за короткий срок освободила огромную территорию. В летописи гражданской войны есть немеркнущая страница боевых дел Вятского дивизиона канонерских лодок и вятских речников, которые храбро разгромили белые банды и своим  трудом ковали победу над врагом.

___________________________________________________

1 Совершенно невероятное известие.

Но ввиду угрозы Колчака в январе-июле 1919 г. власть в губернии осуществлял Вятский ревком. Во главе его в январе-марте стоял член Учредительного собрания Александр Георгиевич Белобородов (1891-1938), член партии в 1907-27 и 1930- 36 гг. Рабочий с Урала, в 1918 г. до прихода Колчака – председатель исполкома Уральского областного Совета. 12 июля 1918 г.  подписал решение  о расстреле Николая II и его семьи. Затем – в РВС, на фронтах. С 29 ноября 1921 заместитель народного комиссара внутренних дел РСФСР. С 30 августа 1923 народный комиссар внутренних дел РСФСР. Троцкист, исключён из партии, потом восстановлен. Работал в наркомате заготовок. В 1936 г. арестован. Расстрелян. Реабилитирован в 1958 г. На посту председателя ревкома его сменил Степан Андреевич Новосёлов (1882-1953), член партии с 1905 г., родом вятский. Также прибыл с Урала. Председатель Вятского губисполком и губкома РКП (б), зам. пред. губревкома и член совета укрепрайона. Затем – снова на Урале. Затем – в аппарате РКИ. Ещё один член ревкома, С.А. Анучин (1889-1956) был членом Учредительного собрания (см. примечание к воспоминаниям С. Калужских об Уржумском полке). Членом ревкома был и Пётр Павлович Капустин (1898-1937), родом из Вятской губернии, чл. партии с 1917 г., редактор «Вятской правды», председатель губернской ЧК, исполкома горсовета. С 1921 г. был на хозяйственной и журнальной работе на Кавказе и в Москве. Расстрелян, реабилитирован. Членом ревкома был и Павел Дмитриевич Мальков (1887-1965), член партии с 1904 г., комендант Смольного и Кремля; родом вятский (из Кукарки). С 1940 г. на пенсии. В 1942-43 гг. работал в Шурме, в эвакуации.

Поскольку вятский ревком был тыловым, то продолжал работать и губисполком. Его в 1918-19 гг. возглавлял член Учредительного собрания Иван Васильевич Попов (1894-1952), чл. РСДРП с 1912 г. Он был сыном священника из Орловского уезда. Второй батальон 19-го Уральского полка под командованием Попова 17 августа 1918 г. разбил степановцев под Лебяжьем. 18 августа он освободил Нолинск. Потом защищал Котельнич, участвовал в ликвидации степановских отрядов. Председатель Тюменского губернского революционного комитета (1919-1920). С июля по декабрь 1920 г. занимает должность председателя Вятского горисполкома. С августа 1920 по декабрь 1921 гг.  является заместителем председателя Вятского губисполкома. Затем – на работе в Сибири, на Кавказе  и в Москве. С 1945 г. был на пенсии, с 1951 г. до дня смерти он работал директором Московского областного лекционного бюро.

2Василий Константинович Блюхер (1889-1938), инвалид первой мировой войны, рядовой, награждён Георгиевской медалью, член РСДРП с 1916 г. Успешно командовал дивизиями. Первым был награждён орденом Красного Знамени. В апреле-июле 1919 г. – помощник командующего 3-й армией и начальник Вятско-Слободского УРа. Затем – начдив. В 1921-22 г. – главком Народно-революционной армии Дальневосточной Республики. В 1924-27 гг. – главный военный советник в Китае. С 1929 г. – командующий Отдельной Дальневосточной армией. За операцию на КВЖД первым награждён орденом Красной Звезды (1930 г.). Маршал Советского Союза (1935 г.). Один из немногих высших командиров, не имевших никакого военного образования. Начиная с 1933 г., инспекторы Штаба РККА отмечали низкую боевую подготовку и общий развал управления в ОКДВА, а также запойное пьянство самого Блюхера и его склочность в отношениях с подчинёнными. В 1937-38 гг. активно развернул кампанию по чистке ОКДВА от «врагов народа». Приказал, в частности, арестовать будущего Главного маршала бронетанковых войск Ротмистрова, будущего генерал-лейтенанта инженерных войск Гундорова и др., интриговал против будущего Маршала Советского Союза Мерецкова. Во время боёв на озере Хасан не только самоустранился от руководства войсками, но и заявил о правомерности притязаний Японии и незаконности действий советских пограничников у озера Хасан. Освобождён от должности, арестован. Умер во время следствия. Реабилитирован в 1956 г.

3Василий Иванович Шорин (1870-1938), полковник. Командовал 2-й армией с 28.09.1918 до 16.07.1919. В оперативном отношении ему подчинялась и 3-я армия. Впоследствии командовал другими армиями и группами войск. С 1930 г. был в отставке. В 1938 г. расстрелян как участник «военного монархического заговора». Начальником штаба армии в этот период был Фёдор Михайлович Афанасьев (1883-1935), полковник. Видный штабной работник, с 1922 г. – преподаватель Военной академии РККА, с 1924 г. был на пенсии. Военный совет армии в сентябре 1918 – июне 1919 г. возглавлял Пётр Карлович Штернберг (1865-1920), член партии с 1905 г., до революции бывший директором Московской обсерватории, а с октября 1917 г. – одним из организаторов Красной гвардии.

4Пароход Я.Ф. Тырышкина «Отец», 1893 года постройки, с 1902 г. – у Булычёва под именем «Учредитель». Буксирно-пассажирский. 90 лошадиных сил. С 1902 г.— буксирный. С 1919 г.— «Террорист». Работал на Каме под именем «Арктика» и в пароходстве «Волготанкер».

«Победоносец», 1887 г. постройки, пароход  Я.Ф. Тырышкина. Первоначально назывался в честь обер-прокурора Синода «К.П. Победоносцев». 75 лошадиных сил. С 1902 г. – у Булычёва. После гражданской войны — «Пятигорск» на р. Оке.  Списан в 1963 г.

Пароход «Злобин» был построен в 1903 г. нолинским купцом Я.П. Злобиным. 60 лошадиных сил. Не позже 1911 г. — «Дедушка» у торгового дома «Я.Е. Небогатиков и сыновья».  Буксирный. Построен в Медведском затоне. С 1919 г.- «Товарищ Голчин». С 1920 г. — в Камском пароходстве. Списан в 1958 г.

«Любимец», 1885 г. постройки. Первый владелец —  Я.Ф. Тырышкин. 50 лошадиных сил. С 1902 г. у Булычёва. Буксирно-пассажирский. С 1902 г. — буксирный. С мая 1919 г. — «Раскольников», в честь командующего Волжской военной флотилией РККА, члена Учредительного собрания мичмана Ф.Ф. Раскольникова. Потоплен белыми 11.05.1919 г. у г. Мамадыш, позже поднят и разделан на металл.

5 Биографии большинства этих рабочих неизвестны. Коренным жителем Аркульского затона, суда по его опубликованным в 1969 г. в «Вятском воднике» (№132) мемуарам, был только А.С. Перевозчиков. Сам посёлок был отстроен Т.Ф. Булычёвым с 1903 г. и официально внесён в реестр населённых мест только в 1912 г.

Дмитрий Родионович Лаптев (1877-1946) был сиротой, с 14 лет работал в С.-Петербурге учеником слесаря и  токаря. Когда овладел токарным и слесарным делом, ему удалось устроиться на императорскую яхту, которая плавала во Францию и Испанию за лучшими винами для императорского двора. За границей он получил возможность купить несколько ящиков вина и продать в С.-Петербурге, получив большой доход. Однажды прибыл в родную деревню и на вырученные деньги купил брату Григорию 200 коров. После нескольких лет плавания устроился токарем на Путиловский завод, где во время забастовки в 1903 году стал разбрасывать листовки и был приговорен к 3-м годам лишения свободы с пребыванием в камере-темнице (без света). Но указанного срока не отбыл. В 1904 году началась русско-японская война. Он был направлен на броненосец «Орёл» в эскадру З.П. Рожественского, где служил вместе с будущим писателем А.С. Новиковым (Прибоем). Участник Цусимского сражения. Был в японском плену. Машинист Лаптев был награжден Георгиевским крестом и двумя медалями (медной и бронзовой). Вернулся на родину, устроился помощником механика на судно, принадлежавшее купцу и судовладельцу Небогатикову. Женился, когда перевалило за 30 лет на крестьянке Агриппине Федоровне Норкиной из соседней деревни. Несколько лет жили в Иловатском затоне (в Орловском уезде). Вскоре судовладельцы перешли на стоянку в Аркульский затон. А 1912 году из Иловатского затона были перевезены бревенчатые мастерские, церковь, а затем и жильё. В 1918 г. он возглавил комитет по национализации затона и продовольственный комитет. Участвовал в национализации банка в Нолинске. Потом работал в мастерских токарем. За успехи в первой пятилетке был награжден серебряным жетоном с барельефным изображением Ленина и Сталина и надпись: Ударнику герою пятилетки. В 1932 году вступил в партию. Как передовика производства его избрали на областную партконференцию. Во время войны он одновременно работал на двух станках, обучал токарному делу 15-16 летних подростков для замены ушедших на фронт (www.geni.com/people/Дмитрий-Лаптев).

6Тихон Филиппович Булычёв (1847-1929) – главный владелец и  директор «Товарищества Вятско-Волжского пароходства» в 1902-18 гг. В 1915 г. продал свой дом в Вятке городскому самоуправлению. С 1919 г. по сей день в этом здании псевдоготического стиля (архитектор И.А. Чарушин, 1908-11 гг.) находится управление органов госбезопасности, как бы они ни назывались. Умер в Вятке в бедности. Послужил прототипом Егора Булычёва, персонажа пьес М. Горького.

«Охотник», 1901 г. постройки. Паровая яхта всего в 10 лошадиных сил. Впоследствии — служебный пароход «Стойкий» Вятского технического участка Камского бассейнового управления пути. Списан в 1959 г.

7 3-я армия оперировала на Глазов и Пермь. Линией разграничения с 2-й армией была р. Кильмезь.

8 Михаил Петрович Гвоздев (1967-1918). Крестьянин из д. Овчинники Подрельской волости Орловской уезда. С 1912 г. штурвальный на пароходе «Сын», с 1916 г. лоцман. Первая жертва Гражданской войны среди вятских речников. Пароход «Вятка», на котором был вятский продотряд из латышей, был обстрелян 16 июля  у с. Козьмодемьянского. Штурман был убит. Пароход «Вятка» был переименован в «Лоцман Гвоздев». В Русском Туреке стоял памятник на кладбище. Но обстреляли пароход по ошибке красноармейцы Московского продовольственного полка, который тогда был верен Советской власти. Жертвой врагов революции Гвоздев не был.

«Вятка», 1905 г. постройки, буксирный. Принадлежал Булычёву. 40 лошадиных сил. С 1918 г. — «Лоцман Гвоздев». После 1939 г. — в собственности пароходства «Волготанкер». Списан в 1959 г.

9С 29 сентября 1918 г. до 8 июля 1919 г. (с перерывом) Восточным фронтом командовал Сергей Сергеевич Каменев (1881-1936), полковник Генштаба, член ВКП (б) с 1930 г. Главнокомандующий Вооружёнными Силами Республики (1919-24 гг.), начальник Штаба и Главного управления РККА (1925-27 гг.), зам. наркома обороны (1927-34 гг.), начальник Управления ПВО РККА с 1934 г. Командарм 1-го ранга (1935). Урна с прахом в Кремлёвской стене. В период 5-29 мая 1929 г. фронтом командовал Александр Александрович Самойло (1869-1963), генерал-майор, член ВКП (б) с 1944 г. Впоследствии командовал армиями, преподавал в  Военно-воздушной академии им. Н.Е.Жуковского и др. военных вузах. Генерал-лейтенант авиации (1940), с 1948 г. был в отставке.

Начальником штаба фронта с 2 мая до 8 июля 1919 г. был Павел Павлович Лебедев(1872-1933), генерал-майор. С 1919 г. – начальник Полевого штаба РВСР и Штаба РККА (1921-24 гг.), затем – преподаватель Военной академии РККА, начальник штаба Украинского ВО; с 1928 г. на пенсии.

Первым членом РВС фронта был с 10 декабря 1918 г. до 15 июня 1919 г. Сергей Иванович Гусев (Яков Давидович Драбкин, 1874-1933), член РСДРП с 1896 г.; затем он был членом РВСР, начальником Политуправления РККА (1921-22 гг.), работником аппарата ЦК ВКП (б). Наркомата рабоче-крестьянской инспекции  и Исполкома Коминтерна. Урна с прахом в Кремлёвской стене.  С 13 марта вторым, а с  15 июня до 16 августа 1919 г. первым  членом РВС фронта был член Учредительного собрания Михаил Михайлович Лашевич (1884-1928), член партии в 1901-27 и 1928 гг. Из купцов. Старший унтер-офицер. Один из вождей Петросовета в 1917 г. и организаторов Красной гвардии. Командовал 3-й армией, потом был членом РВС фронтов и армий, в 1922-25 гг. – командующий Сибирским ВО, затем зам. председателя РВСР. За участие в «новой оппозиции» снят и в 1926 г. назначен в Харбин зам. начальника КВЖД. Исключался из партии XV съездом ВКП (б) как упорный троцкист, потом восстановлен. Погиб в автомобильной катастрофе. Похоронен на Марсовом поле в Ленинграде.

10Волжская военная флотилия РККА была создана 3 августа 1918 г. Её основу составили переведённые по Мариинской системе миноносцы Балтийского флота «Прыткий», «Прочный», «Ретивый» и  «Поражающий». Личный состав, по преимуществу, также были моряки-балтийцы. Из Аркульского затона в состав флотилии первоначально были включены «Народоволец» и «Бурлак». С 17 апреля до 25 июля 1919 г. командиром-комиссаром флотилии был Пётр Иванович Смирнов (1897-1940), член РСДРП с 1914 г. На флоте с октября 1917 г. Штабной работник. Впоследствии командовал Днепровской военной флотилией против белополяков и Врангеля, служил на кораблях. Флагман 1-го ранга (1937 г.). Заместитель наркома и нарком ВМФ (1938 г.). Арестован в 1939 г., за измену Родине и т. п. приговорён к расстрелу. Реабилитирован в 1956 г.

11Владимир Мартынович, или Михайлович, Азин (1895-1920). Собственно, Вольдемарс Азиньш, сын крестьянина-латыша Витебской губернии. Рядовой русской армии. Командир красного латышского отряда, организатор Красной гвардии в Вятке. Первый начдив с 18 сентября 1918 г. 28-й стрелковой дивизии. Член РКП (б) с лета 1918 г.  17 февраля 1920 г. во время разведки попал в плен к деникинцам и на следующий день был расстрелян.

12  Построен Булычёвым в 1894 г. Назывался «Сотрудник». Грузопассажирский. Мощность 45 лошадиных сил. После 1909 г. — у фирмы «Е.А. Ефимов с сыновьями», переименован во «Владимир». После 1917 г. — «Труженик», «Бурлак», «Судорабочий».  С 1930 г. на Северной Двине. Списан 10.05.1966 г. Длина 43,9 м; ширина 7,0 м; осадка 0,8 м. Одна 76-мм горная пушка, 6 пулемётов.

13 Семён Григорьевич Рошаль (1896-1917), член РСДРП с 1914 г., сын богатого купца-еврея. Участник мировой войны. В 1915 г. арестован за антивоенную пропаганду и до Февраля находился в тюрьме «Кресты». Возглавлял организацию РСДРП  в Кронштадте. Один из организаторов июльской демонстрации 1917 г., после чего снова до сентября находился в «Крестах». Комиссар красный частей при отражении набега генерала П.Н. Краснова на Петроград. Комиссар Советского правительства на Румынском фронте. Арестован румынскими властями и выдан на расправу белогвардейским террористам. Убит ими 8 (21) декабря 1917 г.

14 Он работал в Аркульском затоне до выхода на пенсию. За участие в Гражданской войне был награждён медалью «За отвагу» (1967 г.).

15 Недалеко от с. Большой Рой.

16 «Дед», 1900 г. постройки,  торговый дом «Наследники коммерции советника И.В. Александрова». С 1902 г. у Булычёва. Грузопассажирский, 50 лошадиных сил. С 1932 г. —  «Ф. Энгельс». В мае 1919 г. потоплен красными. Восстановлен. Списан в 1964 г.

17Имеется в виду Сарапуло-Воткинская операция 25 мая – 12 июня 1919 г.

 

 

М. Истомин. Установление Советской власти в Шурме

 

Михаил Петрович Истомин (1901-81) был родом из д. Дейково. В годы революции – рабочий на лесосплаве. Командир РККА и пограничных войск ОГПУ (1920-34 гг.). Затем работал в Шурминской МТС и в Шурминском райисполкоме. За участие в Гражданской войне был награждён медалью «За боевые заслуги» (1967 г.).

 

Победа вооружённого восстания в Петрограде положила начало победоносному шествию Советской власти  по стране. С октября 1917 года по март 1918 года Советская власть распространилась почти по всей России.

Под руководством большевиков Николая Ивановича Ершова, Дмитрия Артемьевича Шмакова, Антона Андреевича Роженцова, Агафона Сергеевича Чекалкина и других 2 февраля 1918 года в здании волостного правления состоялся первый съезд крестьянских и солдатских депутатов, который провозгласил Советскую власть в Шурминской волости.

Председателем волисполкома был избран М.А. Ратников, возглавлявший волостную земскую управу.

Волисполком работал совместно с земской управой до подавления степановского мятежа (19 августа 1918 года).

Земская управа не удовлетворяла требований крестьян-бедняков, а купечество и кулаки при поддержке земской управы зажимали хлеб, саботировали сдачу его государству. В марте 1918 года волостной Совет принял решение об изъятии запасов продовольствия у купцов Бушкова и Бердинских. Исполнители этого решения Д.А. Шмаков, Н.И. Ершов и А.С. Чекалкин были арестованы и направлены в Уржумскую тюрьму, но на следующий день уисполкомом они были освобождены.

«Кировская искра», 1979 г., №23 (22.02).

***

После подавления степановского мятежа, 19 августа 1918 года, на борту парохода «Царицын» Волжской военной флотилии командиром флотилии балтийцем Бабкиным 1 было проведено совещание с командиром парохода «Кабестан»2 черноморцем Бородиным, командиром Полтавского полка Хлистуном и группой местных шурминских большевиков, на котором было решено организовать в Шурме волостной военный комиссариат и добровольную военную дружину. Военным комиссаром был назначен Иван Николаевич Ершов, начальником добровольной военной дружины – Василий Никандрович Чернов. Временное исполнение обязанностей председателя Шурминского волисполкома было возложено на Дмитрия Артемьевича Шмакова.

В сентябре 1918 года был созван второй волостной съезд Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, на котором председателем волисполкома был избран Афанасий Кузьмич Трухин, военным комиссаром утверждён Иван Николаевич Ершов, народным судьёй – Павел Петрович Симонов, начальником добровольной военной дружины – Василий Никандрович Чернов.

Была распущена милиция буржуазного Временного правительства и создана своя рабоче-крестьянская милиция. Первым милиционером в Шурме был Алексей Артемьевич Шмаков. Перестраивалась и судебная система. Был создан народный суд – орган диктатуры пролетариата.

В конце 1918 года в Шурме была создана партийная организация, секретарём которой была избрана Елизавета Михайловна Вятских. В начале 1919 года была создана комсомольская организация, секретарём которой был избран Иван Иванович Грязютин.

_________________________________________________

1Капитан корабля. Флотилией командовал П.И. Смирнов.

 2 Пароход «Кабестан» 2 января 1919 г. был переименован в «Народоволец». Длина 43,9 м; ширина 14,2 м; осадка 1,1 м. Двигатель — 260 л.с. Две 76-мм горные пушки, 6 пулемётов.

«Кировская искра», 1979 г., №133 (6.11).

 

 

С. Калужских. Новогоднее незабываемое

 

Семён Тихонович Калужских (1896-1974), из крестьян д. Калужские, член партии с октября 1917 г. Участник первой мировой войны, ротный фельдшер. Политработник РККА на Восточном и Южном фронтах (1918 и 1919-24 гг.). Затем – председатель Шурминского волисполкома, работник финансовых органов Уржумского и Шурминского районов. За участие в Гражданской войне награждён орденом Красной Звезды (1967 г.). Текст был впервые опубликован в газете «Кировская искра», 1973 г., №1 (1.01.)

 

Новый, 1918 год мы встречали с большим политическим и революционным подъёмом. Из царской1 армии я вернулся в конце декабря 1917 года.

Я интересовался, как обстоит дело с организацией советской власти в селе Шурме, так как существовала ещё волостная земская управа времён Керенского2.

Узнав о том, что Николай Иванович Ершов был настроен большевистски, 30 декабря 1917 года я пошёл к нему посоветоваться, и узнал, что среди вернувшихся в село солдат есть большевистски настроенные. Мы решили пригласить их на беседу, а 31 декабря 1917 года состоялось небольшое совещание, на котором были Дмитрий Шмаков, Агафон Чекалкин, Константин Ершов и Иван Ершов.

Решено было так: 1 января 1918 года направиться в революционно настроенные деревни Поташево, Максинерь, починки Черновский, Гремитский, Рождественский, короче говоря, туда, где было больше бедноты3, и известить солдат-фронтовиков, чтобы они шли на собрание к земской управе.

3 января 1918 года к 12 часам дня там собралось человек 70. Помещения земская управа нам не дала. Собрание проводили во дворе, трибуну заменяло крыльцо.

Василий Никандрович Чернов, возвращаясь домой из армии и видя скопление народа, зашёл и попросил слова. Он сказал: «Товарищи, везде Советская власть. Нам тоже надо её организовать». После выступлений был избран Совет солдатских и крестьянских депутатов, в который вошли Дмитрий Шмаков и Агафон Чекалкин, Константин Ершов, Николай Иванович Ершов. Председателем Совета был избран Дмитрий Артемьевич Шмаков, солдат из деревни Дейково. Так в Новый год зародилась Советская власть в В.-Шурминской волости4.

Тогда я посвятил тем незабываемым новогодним дням стихи:

Красуйся, мирная держава!
Крепи свою родную власть!
Твоих знамён октябрьских слава
Грозой над миром пронеслась!

_________________________________________________

1Царской армии не существовало с марта 1917 г.

2Волостное земство было одним из завоеваний именно Февральской революции. Указ о его созыве был издан А.Ф. Керенским 21 мая 1917 г. До этого волостями управляли утверждаемые царскими чиновниками волостные старшины. На советской территории земство упразднено было Конституцией РСФСР 6 июля 1918 г., но оно лишь постепенно заменялось Советами, временами сосуществуя с ними, как в Шурме.

3Основная часть крестьянской бедноты и рабочих была сосредоточена в самой Шурме, а также в Лазареве, Тюм-Тюме и Устье Кильмези. Максинерь была как раз зажиточной деревней.

4Описка автора или опечатка. Верхне-Шурминской волости никогда не существовало. Имеется в виду Больше-Шурминская волость. Более связно материал об установлении Советской власти в волости изложила К.И. Зайцева (см. «Очерки истории Шурминского района»).

 

 

С. Калужских. Красное знамя – над Шурмой

«Кировская искра», 1967 г., №23 (21.02)

Шёл конец декабря 1917 года. Я возвращался домой с фронта. От города Вятки до родного села Шурмы (это более 200 километров) шёл пешком. Во всех волостных центрах, расположенных на тракте, люди ждали больших перемен, но ни в одном из селений Советской власти установлено ещё не было. Не было её и в городах Нолинске и в Уржуме.

Уставшие от войны солдаты эшелонами возвращались тогда в родные места. У большинства из них были большевистские настроения: члены РКП (б)1 в окопах вели с ними агитационную работу. Среди солдат самыми популярными газетами тогда были большевистские «Окопная правда»2 и «Социал-демократ»3. В родных местах солдаты встречались друг с другом, советовались. Мысль – создать у себя Советскую власть – крепла, получала всё большее распространение.

В начале января 1918 г. у здания Шурминской земской управы люди собрались на митинг. Здесь под открытым небом в первый раз избрали мы свою Советскую власть – Совет Солдатских и Крестьянских депутатов. Председателем Совета был избран Дмитрий Артемьевич Шмаков, а членами – Агафон Сергеевич Чекалкин и Николай Иванович Ершов. Так в селе образовалось двоевластии – Совет и земская управа.

Нанесённая войной разруха породила голод и нищету, а шурминские кулаки хранили в своих закромах большие запасы хлеба. Совет решил конфисковать их, и. в первую очередь, у лесопромышленников Бушковых. Но земская управа была против и подняла тревогу. В Шурму со всех деревень собрались кулаки. Члены Совета Шмаков, Чекалкин и Ершов были арестованы. Избитых, их отправили в Уржумскую тюрьму, но к этому времени большевики Уржума под руководством Н.И. Ёлкина установили в городе Советскую власть. Понятно, что арестованные через несколько дней вернулись обратно.

После того, как в уездном центре власть перешла в руки Советов, и в Шурме был созван свой волостной съезд Советов, на котором делегаты избрали волисполком. Но большинство делегатов представляли кулацкую часть деревень, и большевики в этот комитет своих делегатов провести не смогли. Председателем этого кулацкого исполкома стал М.Н. Ратников, который стоял на меньшевистской платформе. Волостным военным комиссаром был утверждён бывший офицер царской армии М.Н. Гужавин.

После выборов волисполкома земская управа сложила свои полномочия, власть целиком перешла в руки этого Совета.

Но и такая Советская власть в Шурме продержалась недолго: на сцену вышла белогвардейская банда полковника4 Степанова.

***

Уржумский уезд и раньше был хлебным краем.   В то время хлеб был очень нужен для снабжения Красной Армии, городов и промышленных центров. И вот летом 1918 года в Уржум прибыл московский продовольственный отряд5, которым командовал бывший полковник царской армии Степанов. Он отбирал хлеб отнюдь не у кулацкой части деревни, а основную тяжесть развёрстки наложил на середняков. Его расчёт был прост: он разжигал ненависть и злобу основной крестьянской массы по отношению к Советской власти, готовил почву для восстания. Закончив свои операции в Уржумском уезде, Степанов переместился в Малмыжский уезд, где проводил такую же тактику6.

На фронтах гражданской  войны положение в это время было очень напряжённым. Этим воспользовались враги Советской власти, и вот в Воткинске7, Ярославле8 и других местах вспыхнули кулацкие восстания. Колчаковская армия заняла Казань9. Это послужило сигналом для Степанова. В июле 1918 года в Малмыже он выступил против Советской власти под кулацким лозунгом «За Советы, но без коммунистов». Вскоре его мятежный отряд занял Малмыж, Рожки, Шурму, Уржум и Нолинск. В Шурме Степановым вместо волисполкома была организована временная земская управа. Бывший председатель волисполкома Ратников дал согласие возглавить её, а волостной военный комиссар Гужавин10 принял обязанности военного коменданта села.

В доме Бердинского (ныне клуб) разместился штаб степановских офицеров во главе с Гужавиным. Этот штаб проводил вербовку добровольцев для пополнения бандитского отряда. Общественная жизнь села замерла, большевики перешли на нелегальное положение. По ночам они собирались у старика Ершова, обсуждали создавшееся положение. Иногда выходили в деревни, проводили там собрания крестьян, на которых агитировали в поддержку Советской власти. Одновременно большевики с большой опасностью для жизни организовали и обучали волостную дружину, которая должна была выступить против банды Степанова.

В начале августа Красная Армия отбила Казань у Колчака11. Для ликвидации степановской банды с казанского направления двинулся Полтавский пехотный полк и флотилия военных моряков под командованием тов. Бабкина. Разведка донесла степановскому штабу, что по тракту движется пехота красных, а по Вятке идут бронированные пароходы. Штаб офицеров после этого известия бежал из Шурмы.

6 августа к Шурминской пристани подошла красная флотилия. Бабкин, командир флотилии, намерен был из орудий обстрелять Шурму, но дед Ершов доложил ему, что штаб офицеров разбежался, а главные силы Степанова находятся в Нолинске.

Полтавский полк цепью двигался по тракту. Я и два моих товарища – Яков Дмитриевич Калужских и Михаил Иванович Абрамов – влились в эту цепь у В.-Шурминской церкви. В этот момент произошло любопытное происшествие: два офицера ехали на службу к Степанову, и, не зная, что Шурма в руках красных, были задержаны. Помню, что фамилия одного из них была Пушкарёв. Офицеры везли винтовки и ящик патронов. Куда девать арестованных? Решили отправить к Бабкину. Было уже темно. Михаил Иванович Абрамов взялся их конвоировать. Но по пути задержанные бросились бежать в разные стороны. Абрамов, хороший стрелок, одного убил, второй, раненый, скрылся в высоком овсе.

Для поддержания порядка в селе создан был временный волостной военный комиссариат, во главе которого стал Иван Николаевич Ершов, а его помощником – Василий Никандрович Чернов. При комиссариате была сформирована волостная добровольческая дружина численностью до 120 человек. Вскоре было созвано военное совещание, на котором разработали план разгрома банды Степанова.

Решено было Полтавский полк послать в засаду в Черепановский лог, что в двух километрах северо-западнее села Шурмы. Моряки же с пристани должны были идти в атаку. Наши разведчики Хафиз Садыков и его сын четырнадцатилетний Синабулла донесли, что степановцы уже прошли Уржум и движутся на Шурму. На подходе к нашему селу бандиты не обнаружили полтавцев и развернули цепь для наступления. Моряки в одних тельняшках с криками «ура» бросились на них в штыковую атаку. В это же время  засада ударила степановцам в левый фланг. Этот неожиданный удар посеял панику в рядах неприятеля. Бросая оружие, бандиты побежали, разделившись на две группы. На поле боя степановцы оставили много убитых и раненых12. С нашей стороны в бою смертью храбрых погиб командир роты Полтавского полка тов. Иванов, три красноармейца и один матрос. Они похоронены на шурминском кладбище.

Преследование степановцев продолжалось до темноты. Домой вернулись поздно ночью. Не успел я раздеться, запыхавшись, вбежал Абрамов.

— У нас в доме подозрительный человек, — сказал он. – Шинель висит на гвозде, а на полатях возле стенки виден приклад. Думаю, это степановец.

Я пошёл вместе с Абрамовым. Действительно, в доме был подозрительный незнакомец. Дав ему окончить ужин, мы произвели обыск. В кармане френча нашли наган, но без патронов.

— Ну что ж,  Миша, придётся опять конвоировать его на борт к Бабкину. Там он получит путёвку в жизнь и свинцовых сухарей на дорогу, — сказал я Абрамову.

Незнакомец побледнел, его затрясло, как в лихорадке. Вскоре он взмолился: «Отпустите меня, фамилия моя Жуков, меня мобилизовали, а раньше работал я кассиром Уржумского уездного казначейства.  Умру, останутся дети…»

— А в расправе над нолинскими большевиками принимал участие?

— Нет, — решительно ответил Жуков.

Мы посоветовались с Абрамовым. Обоим стало жаль перепуганного вояку, дали ему рваный зипун и отпустили на все четыре стороны.

***

После разгрома банды Полтавский полк и военные моряки вернулись в Казань. Добровольческая дружина Шурминского военного комиссариата занялась ликвидацией белобандитов, которые скрывались на пасеках и в хуторах13. В этих операциях активную роль играл помощник волостного военного комиссара Василий Никандрович Чернов. Кстати, сейчас он живёт на Плотбище.

В сентябре 1918 года снова был созван волостной съезд Советов. На нём был избран исполком большевистского направления. Председателем стал Афанасий Кузьмич Трухин, а волостным военкомом – Иван Николаевич Ершов.

Подошла первая годовщина Великого Октября. Площадь у исполкома заполнилась демонстрантами. Помню, что погода была исключительно тёплая, люди шли в летней одежде. После митинга все двинулись к братской могиле, чтобы почтить память героев, павших при разгроме степановской банды. Были произнесены надгробные речи, прозвучал салют. Во время этого салюта кто-то выстрелил. Член волисполкома Терентий Давыдович Новокшонов был ранен. Стрелявшего найти не удалось…

Весной 1919 года армия Колчака подошла вплотную к реке Вятке и заняла деревню Донаурово. Для борьбы с белыми в Уржуме был сформирован так называемый Уржумский красный полк. Большинство шурминских дружинников стало в нём бойцами. Об истории этого полка я расскажу позднее.

___________________________________________________

1 Анахронизм. В 1898-1918 гг. партия называлась РСДРП. Название РКП (б) было принято VII съездом РСДРП в марте 1918 г.

2 «Окопная правда» (также «Окопный набат») – ежедневная газета, орган ЦК и Рижского комитета Социал-демократии Латышского края, а также Военной организации 12-й армии Северного фронта. Выходила в Риге и Вендене с 30 апреля (13 мая) 1917 г. до середины февраля 1918 г. Кроме членов СДЛК, в редакцию входили члены РСДРП и Партии социалистов-революционеров-максималистов. В редакции газеты работали А.Г. Васильев, Д.И. Гразкин, С.Р. Иванов, С.М. Нахимсон, Р.Ф. фон Сиверс, Ф.П. Хаустов и др.

3 «Социал-демократ» — ежедневная газета, орган Московского областного бюро, горкома и окружкома РСДРП. Издавалась с 7 (20) марта 1917 г. по 15 марта 1918 г. В редакцию в разное время входили М.С. Ольминский, Н. Осинский (В.В. Оболенский), И.И. Скворцов-Степанов, А.А. Сольц, Е.М. Ярославский. Всего вышло 292 номера, тираж 47-60 тыс. экз. Половина тиража отправлялась в армию. В марте 1918 г. была слита с редакцией «Правды».

4 А.А. Степанов полковником точно не был. Учитывая внимание автора к событиям вокруг Казани, можно предположить, что он перепутал взбунтовавшегося продотрядовца с полковником Павлом Александровичем Степановым, который возглавлял оборону Казани от красных в сентябре. Впоследствии он служил у Колчака, монархист, комендант Новониколаевска, за интриги против адмирала был осенью 1919 г. направлен на фронт.

5 В середине 1950-х гг. сложилась легенда о том, что продотряды и продразвёрстку ввела Советская власть. Это совершенно не соответствует действительности. 29 ноября 1916 г. управляющий министерством земледелия А. Риттих подписал постановление «О развёрстке зерновых хлебов и фуража, приобретаемых для потребностей, связанных с обороной». Развёрстка хлебов касалась всех производителей. После Февраля продразвёрстка не была отменена. Более того, 2 марта 1917 г. продовольственная комиссия Временного правительства принимает решение: «Не останавливая обычных закупок и получения хлеба по развёрстке, немедленно приступить к реквизиции хлеба у крупных земельных собственников и арендаторов всех сословий, имеющих запашку не менее 50 десятин, а также у торговых предприятий и банков».

25 марта 1917 г. издаётся Закон о передаче хлеба в распоряжение государства (монополии на хлеб). Согласно ему: «Всё количество хлеба, продовольственного и кормового урожая прошлых лет, 1916 года и будущего урожая 1917 года, за вычетом запаса, необходимого для продовольствия и хозяйственных нужд владельца, поступает со времени взятия хлеба на учёт в распоряжение государства по твёрдым ценам и может быть отчуждено лишь при посредстве государственных продовольственных органов». 3 мая инструкция ужесточала ответственность за скрываемые хлебные запасы, подлежащие сдаче государству, или отказ от сдачи видимых запасов. При обнаружении скрываемых запасов они подлежали отчуждению по половинной твёрдой цене, в случае отказа от добровольной сдачи видимых запасов они отчуждаются принудительно. 20 августа 1917 г. выходит циркуляр, предписывавший принять все исключительные меры «вплоть до вооружённого изъятия хлеба у крупных владельцев и всех производителей из ближайших к железнодорожным станциям селений».

Результатом продразвёрстки, при сохранении помещичьих латифундий, стало почти всеобщее крестьянское восстание летом 1917 г. Наиболее ожесточённый характер оно приняло в Рязанской, Тамбовской, Воронежской и других производящих хлеб губерниях. На подавление бунтов в Тамбовскую губернию посылались регулярные войска, снимаемые с фронта. К осени 1917 г. Временное правительство уже слабо контролировало сельскую местность. Окончательно эти мятежи мелких собственников, направленные и против Керенского, и против белых, и против красных, были подавлены силами РККА в 1921-23 гг.

С принятием Декрета о земле продразвёрстка была отменена, а продотряды распущены. В результате усилился голод в городах.

13 мая 1918 г. декретом ВЦИК и СНК «О предоставлении народному комиссару продовольствия чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией, укрывающей хлебные запасы и спекулирующей ими», были установлены основные положения новой, уже советской продовольственной диктатуры. 20 мая 1918 г. при Наркомпроде было создано Управление главного комиссара и военного руководителя всех продотрядов.

Продовольственным органам, Наркомпроду и лично наркому А.Д. Цюрупе были предоставлены чрезвычайные полномочия по снабжению страны хлебом, другими продуктами. Опираясь на кадровое ядро Наркомата и старых, опытных продовольственников, Цюрупа проводит в жизнь разработанную царским министром Риттихом продразвёрстку и проведённый кадетом Шингарёвым (министром продовольствия у Керенского) закон о хлебной монополии. При этом в 1918 г. развёрстки ещё не было, продотряды изымали излишки хлеба по своему усмотрению, без координации с другими отрядами и Советами, результатом чего были восстания крестьян.

Наркомпрод искал более гибкие методы изъятия хлеба, которые бы меньше озлобляли крестьян и могли дать максимальный результат. В качестве эксперимента в ряде губерний стала применяться система соглашений, договоров продовольственных органов с крестьянами через Советы и комбеды о добровольной сдаче ими хлеба с оплатой части его товарами. Впервые эксперимент был опробован летом в Вятской губернии чрезвычайным комиссаром наркомата продовольствия, членом Учредительного собрания А.Г. Шлихтером. Всего за 1918 г. было заготовлено 73 628 тыс. пудов: хлеба — 43 995, крупы — 4347, зернофуража — 25 628. Тем не менее, выполняемость заготовительных планов была крайне низкой (Временное правительство планировало на 1918 г. заготовку 440 млн. пудов).

Вновь продразвёрстка была введена 11 января 1919 г. Была применена методика исчисления излишков Риттиха и Шингарёва. Продотряды стали действовать в согласии с местными Советами. Окончательно её отменили в марте 1921 г.

Продовольственно-реквизиционная армия Наркомпрода РСФСР на 15 июня 1918 г. насчитывала всего 2863 человека, так что полк Степанова составлял её треть. К ноябрю 1918 г. в продармии было уже 29 тыс. чел. Затем большинство продотрядов направили на фронт, и 24 декабря в них осталось 10860 человек. С января 1919 г. продармия была освобождена от проведения хлебозаготовок, но численность её росла: 25213 человек на 1 мая 1919 г.,  45440 на 21 октября 1919 г., 77550 на 1 сентября 1920 г. Это было связано с тем, что с 28 мая 1919 г. продармию включили в состав войск внутренней охраны (ВОХР). Она несла гарнизонную и караульную службу, охраняла объекты промышленности и транспорта, склады и грузы, отлавливала дезертиров, подавляла мятежи и т. д.

6 Автор излагает традиционную версию мятежа. Но мятеж имел интересную предысторию.

1-й Московский продовольственный полк был сформирован в столице украинским большевиком Василием Григорьевичем Хомаком. Продотряд не входил в состав РККА, формировался из добровольцев. Список личного состава не сохранился. Предположительно, там было много анархистов и неустойчивых элементов. Фактически командовал полком его комиссар Хомак. Степанов был военруком (начальником строевой части и штаба). Большевик Хомак после левоэсеровских мятежей, видимо, не доверял левоэсеровской уездной власти в Уржуме. К тому же, полк вступил в боевые действия с местной Красной гвардией. 14 июля в районе Мари-Турека на один из отрядов полка напала дружина Токтай-Белякского комбеда. Стрельбы было много, но погиб только комиссар продотряда Алейников и один крестьянин из Токтай-Беляка. Стороны (обе красные) похоронили их на месте боя и разошлись с миром. Причина столкновения была в том, что комбед принял продотряд за банду грабителей. 14 июля Хомак установил на территории Уржумского уезда свою диктатуру, лишив власти уисполком. При этом Хомак, по-видимому, вступил в конфликт со Степановым. 16 июля по этой причине его сторонники и обстреляли пароход «Вятка», на котором погибли лоцман Гвоздев и два красноармейца. Инцидент на этом тоже был исчерпан – стороны признали друг в друге красных и прекратили стрельбу.

Вятский губисполком выступил против Хомака, расценив его действия как самоуправство, граничащее с мятежом. 23 июля стараниями А.Г. Шлихтера,  посланца самого В.И. Ленина, и трёх губернских комиссаров диктатура Хомака была снята. Уржумский Совет выпустил листовку, в которой выражал сожаление по поводу инцидентов, случившихся у Мари-Турека и Русского Турека, то есть сожаление о столкновениях красных с красными. Штаб полка был переведён в Малмыж. После этого Степанов арестовал и приговорил к расстрелу Хомака, а 8 августа поднял мятеж. Степанов со своими бойцами зашел в местное казначейство и вынес отсюда 500 тысяч рублей. Также было изъято 200 тысяч рублей в продовольственном отделе Малмыжского уисполкома.

Далее история мятежа хорошо известна и изложена и Сормахом, и Калужских. Следует только отметить, что оценка степановцев как белогвардейцев неверна. Они способствовали контрреволюции, но их предводители были эсерами и меньшевиками. Анонимные «бывшие царские офицеры» при ближайшем рассмотрении оказываются прапорщиками и поручиками военного времени из местных крестьян, даже председателями местных Советов (как Шерстенников в Лебяжье или Ратников в Шурме). Кулачество и купечество Степанова, оказывается, не поддержали. Крестьянство, в массе своей, его тоже не поддержало.  За сутки в Шурме в дружину вступило больше крестьян, чем за неделю в полк Степанова во всём уезде! Мелкобуржуазные демократы вступали в его отряд, поскольку он объявил себя частью Народной армии самарской Учредилки. Тем более что в полку оказались известные эсеры. Первый из них – Константин Степанович  Шулаков (1883-?), вятский агроном, участник революционного движения и член Учредительного собрания. Он был из с. Сюмси Малмыжского района. Второй — это уполномоченный Северного областного центра Союза возрождения России, член Вятского губкома ПСР П.Н. Чирков, уроженец Уржума. Понятно, что, как комиссар КОМУЧа, он должен был курировать деятельность подполья на границах губернии. Так что Степановский мятеж, который совпал с Ижевским, мог быть не таким уж случайным. Ещё одна интересная личность — крестьянин Александр Егорович  Кропотов (1874-1934). Он в 1907-12 гг.  был членом 3-й Государственной Думы от Вятской губернии, состоял в Трудовой группе, выступал против Столыпинской реформы. В 4-ю Думу он не прошел, его обвинили в подтасовке при сборе подписей, зато стал председателем Уржумской земской управы. В 1917 г. он был избран членом Учредительного собрания. По воле Степанова его включили в августе 1918 г. в правительство Южного округа начальником штаба. Из-за участия в этом  «правительстве» Кропотов впоследствии испытал много превратностей. В 1919-23 гг. он арестовывался восемь раз. Только похвала В.И. Ленина его деятельности в бытность депутатом Думы спасла его от наказания за соучастие в мятеже. Эти личности внушили было доверие военным эсерам. Но, приглядевшись к степановцам поближе, офицеры довольно дружно из полка сбежали.

Более активно, по мнению исследователя Д. Казакова, Степанова поддержали священники, за что несколько из них было расстреляно в 1918 г. Сыновья некоторых священников даже вступили в ряды восставших. Так, в Лебяжьи к степановцам присоединились сыновья священника Загарского Николай и Александр, в Сернуре – сыновья священника Феодора Егорова, Константин (будущий художник) и Иван. После разгрома мятежа им всем удалось уцелеть, и позднее они воевали в армии Колчака. Николай Загарский после окончания Гражданской войны даже вернулся в Вятку и много лет работал в областной научной библиотеке им. А.И. Герцена.

В конечном итоге, вместо распространения власти эсеро-меньшевистских министров на уезд, степановцы занялись банальным грабежом, чем и объясняется их изоляция и лёгкий разгром.

 7 Имеется в виду Ижевский мятеж 7 августа. Воткинск был захвачен мятежниками 21 августа.

 8 6-21 июля.

 9 А.В. Колчак тогда находился на Дальнем Востоке, и к событиям в Поволжье он никакого отношения не имел. Казань была захвачена 7 августа белочехами и местными эсерами. Пример эпического ужаса народа перед Колчаком.

   10 Оба после подавления мятежа скрылись и были в розыске уездной ЧК. Их судьбы неизвестны.

 11 Анахронизм. Казань была освобождена в результате Казанской операции 5-й армии 5-10 сентября.

Армией в августе-октябре 1918 г. командовал Пётр Антонович Славен (Петерис Славенс, 1874-1921), полковник. С ноября 1918 г. до января 1919 г. командовал Южным фронтом. В марте-июне 1919 г. – командующий армией Советской Латвии (15-я армия). В 1921 г. репатриировался в буржуазную Латвию, был сразу арестован охранкой и умер в тюрьме.

Начальником штаба с 16 августа по 22 ноября 1918 г. был Александр-Валериан Карлович Андерс(он) (1880-1938), полковник, бывший командир Митавского пехотного полка. Впоследствии – начальник штабов армий, Туркестанского и Южного  фронтов, Украинского ВО. С 1924 г. – в «Добролёте» (гражданская авиация), комдив. В 1938 г. приговорён к расстрелу, в 1956 г. реабилитирован.

Членом военного совета 18 августа — 15 ноября 1918 г. и 12 апреля — 2 августа 1919 г. был Аркадий Павлович Розенгольц (1889-1938), член партии с 1908 г. Из семьи купца-еврея. Партийный работник. Член РВС Республики. Начальник ВВС РККА (1922-24 гг.). В 1925-27 гг. — советник полпредства и полпред в Великобритании, разведчик. В 1927-34 гг. — член ЦКК ВКП (б), одновременно с 1927 г. — кандидат в члены, в июле 1930 — феврале 1932 гг. — член Президиума ЦКК. С февраля 1928 г. член коллегии, в декабре 1928 -октябре 1930 гг. заместитель наркома Рабоче-крестьянской инспекции СССР. В октябре-ноябре 1930 г. — зам. наркома внешней и внутренней торговли СССР. 22.11.1930 назначен наркомом внешней торговли СССР. С февраля 1934 — кандидат в члены ЦК ВКП (б). 14.6.1937 г. был снят с поста наркома, а в августе 1937 г. назначен на должность начальника Управления государственных резервов при СНК СССР. 7.10.1937 г. арестован. Расстрелян по обвинению в заговорщической деятельности и шпионаже; на публичном процессе Антисоветского правотроцкистского блока он полностью признал обвинения. Реабилитирован в 1988 г. 

Операция имела тогда огромное стратегическое значение, означала закат эры белочехов и КОМУЧа, но была заслонена последующими грозными событиями и забыта, как были забыты и руководители 5-й армии Восточного фронта.

 12 К.И. Зайцева насчитала среди степановцев 5 убитых жителей Шурмы.

    13Уездная ЧК приговорила к расстрелу несколько десятков участников мятежа и подстрекателей к нему. Это всё были местные жители разных волостей. Большинство примкнувших к Степанову жителей уезда, однако, было лишь объявлено в розыск, причём безрезультатный – они разбежались кто куда. Приговорённые к лишению свободы были амнистированы по случаю 1-й годовщины Октября и 1 мая 1919 г.

 

 

С. Калужских. Уржумский полк на защите завоеваний Октября

 

«Кировская искра», 1968 г., № 6 (13.01),
№7 (16.01), №10 (23.01), №11 (25.01),
№12 (27.01), №13 (30.01)

 

Весной 1919 года армия Колчака подошла к реке Вятке, заняла левый берег реки Кильмези и вышла до деревни Донаурова. Правый берег реки Кильмези был оголён, ввиду чего на стыке между второй и третьей нашими армиями оказалась брешь. Противник при первой возможности мог форсировать реку Кильмезь и через Медведок зайти в тыл третьей армии.

В город Уржум прибыли представители 3-й армии Айзенштадт1 и Лемхен. Это были латыши, преданные революции большевики. Ими был организован штаб боевого участка Уржумского направления. 

В городе в то время был расквартирован Елабужский запасной батальон. При уездном военкомате имелась караульная рота. Командовал ротой Сормах, а его помощником был Котов.

На базе Елабужского запасного батальона наспех был сформирован полк, который получил название Уржумского2. Этому полку придали также и караульную роту, которая в полку числилась второй. Всего в полку имелось четыре роты вместо девяти3. Командиром полка назначили командира запасного батальона Волкова, комиссаром – Иглинова. Следует заметить, что Волков был офицером царской армии (поручик)4.

30 апреля на базарной площади, у братской могилы5, личный состав полка принял красноармейскую присягу, текст которой, по поручению ревкома, зачитывал я.

По приказу штаба боевого участка 1 мая полк выступил на боевые позиции. Первая и третья роты заняли берег реки Вятки в районе села Русский Турек, вторая и четвёртая роты и хозяйственная часть во главе со штабом полка лесными дорогами прибыли к месту, где вероятнее всего могла быть переправа белых. Вторая рота заняла Травянистое в двух километрах северо-восточнее Устья Кильмези, четвёртая рота заняла правый берег реки Кильмези ниже села Троицкого Кильмезского района.

Штаб полка и хозяйственная часть расквартировались в деревне Салья Кильмезского района, в двадцати четырёх километрах восточнее Травянистого.

Молодёжь и большевики Уржума, вооружённые винтовками, гранатами и револьверами, находились на казарменном положении, несли боевую вахту на подступах к городу и охрану промышленных предприятий, а также наводили порядок на улицах, так как последние были заполнены эвакуированными. Казарменная жизнь спаяла их в крепкое боевое ядро, которое было готово в любой момент стать на защиту молодой Советской Республики.

***

Призыв Владимира Ильича Ленина «Все на фронт, всё для фронта!»6 ещё сильнее поднял дух большевиков. Проведя мобилизацию среди членов партии, членов профсоюзов и комитетов бедноты, в первых числах мая группа большевиков – Ардашев, Колчин, Шутылев, Окунев, Страбыкин, Домрачев, Хитров, два брата Заболотских и ряд других товарищей решили добровольно идти на фронт и оказать помощь своему родному полку.

Уездный военный комиссар Фёдор Иванович Мачехин  с учёта нас не снял, заявив, что Уржум в опасности. Решили идти без снятия с учёта – Колчака громить можно и без этого!

Зашли в штаб боевого участка. Лемхен даёт нам задание: узнать, что делается на участке второй и четвёртой рот, так как связи с ними нет, одновременно пробраться в тыл к белым и установить расположение их частей и опорные рубежи.

На второй день мы были на берегу реки Вятки в районе деревни Тюм-Тюма В.-Шурминской волости. Луга залиты весенней водой, ширина разлива до Травянистого – три километра. На наше счастье, идёт буксирный пароход. Даём кверху очередь, и пароход пристаёт к берегу.

— Что вам угодно? – спросил капитан.

— Доставьте нас в Травянистое.

— Я не знаю фарватера реки Кильмези, — ответил капитан.

— Я знаю ходовую как бывший грузчик.

— Становись со штурвальным.

Через час группа была в Травянистом. Выяснилось, что положение второй роты было устойчивым. До расположения белых – пять километров залитых водой лугов.

Командир второй троты сообщил:

— На участке четвёртой роты что-то неладно: красноармейцы переходят к белым.

Преодолевая пойменные лесные места, на второй день мы прибыли на участок четвёртой роты. Командир роты Парфёнов, рабочий Петрограда, большевик, нам рассказал:

— Я боюсь за роту, потому что личный состав – это уроженцы Сарапульского и Елабужского уездов, а местность занята белыми. Они ведут пропаганду: кто перейдёт на их сторону, тем предоставляется трёхмесячный отпуск.

Как только мы прибыли в расположение четвёртой роты, Парфёнов донёс в штаб полка: «На вверенный мне участок роты прибыла разведка».

На донесение последовал приказ: «Немедленно обезоружить и доставить в штаб полка».

Парфёнов, зная меня по работе в городе Уржуме, не стал выполнять приказа и снова донёс: «Обезоружить не в силах».

Последовал второй приказ: «Обезоружить. За невыполнение приказа будете расстреляны».

У нас по отношению к Волкову как бывшему офицеру закрались подозрения. В то же время надо было выводить из положения Парфёнова. Как быть? И мы решили всей группой двинуться в штаб полка.

***

Трудно преодолевая обширное болото, группа лишь к вечеру достигла деревни Салья. Расположение деревни и жителей я знал, так как в течение трёх лет жил здесь, работая на лесозаготовках у промышленников Шамовых.

Захожу к удмуртке, где раньше стоял на квартире, и спрашиваю:

— Матрёна, где штаб полка?

— В двухэтажном доме, — отвечает.

Мы подошли к дому, окружили его, заняв все выходы. Я и Колчин зашли в штаб.

— Вы что, Волков, против большевиков пошли? – спросил я.

Тот опешил:

— Как так?

— Зачем же нас хотели обезоружить, а Парфёнова расстрелять?

В конце концов, Волков объяснил все недоразумения: мол, Парфёнов в донесении не указал, что разведка – большевики Уржума.

Нам отвели квартиру, и мы расположились на отдых.

На рассвете прибегает Волков и сообщает, что вся четвёртая рота перешла к белым, остались только каптенармус и артельщик, которые вместе с Парфёновым пришли в штаб.

Через пять минут в боевой готовности было 120 человек. Кроме нашей группы разведки, мобилизовали всех штабных и хозяйственную часть. На подводах двинулись в расположение троты.

Разведка установила, что на правый берег белые не переправились. На участке, который ещё недавно занимала четвёртая рота, нашли винтовки, аккуратно составленные в козлы.

Правый берег – это крутой яр, заросший лесом и кустарником. Левый же, что у белых – песчаный. Скрываясь за кустами, наши люди рассыпались в цепь. Я и Колчин с белыми флажками вышли на самый берег.

По песку к воде подошли два офицера и спрашивают:

— Что вам угодно?

— Перейти на вашу сторону.

— А сколько вас?

— Человек сто двадцать. Но насчёт отпуска не обманите.

— Всё будет сделано.

На песок стали сбегаться белогвардейцы. Один из офицеров отдал приказание, и все лодки и завозни пошли на наш, правый берег.

Хитров, стрелявший с левого плеча (пальцы правой руки он потерял во время империалистической войны), допустил оплошность – выстрелил раньше срока. У белых началось замешательство. Пришлось открыть пулемётный и ружейный огонь. Всё левобережье было устлано трупами белогвардейцев.

Одна из лодок достигла нашего берега. Её пригнали два солдата – красноармейцы четвёртой роты. Они выбрали момент, чтобы вернуться и рассказать о тайне перехода роты к белым. Они показали, что организаторами перехода роты явились каптенармус и артельщик – купеческие сынки из города Елабуги. На очной ставке с возвратившимися оба сознались и по приказу комиссара полка были расстреляны7.

Вернувшись обратно на участок четвёртой роты, группа приступила к выполнению второй части своего задания.

***

Переправившись на левый берег реки Кильмези, мы установили, что штаб полка белых находится в селе Троицком, что на колокольне имеется наблюдательный пункт. Нам надо было узнать силы противника.

В воскресный день рано утром мы обстреляли колокольню. Наблюдатель забил тревогу не в колокол, а в подвешенную сухую доску. По этому сигналу солдаты собрались на церковную площадь. Сколько их было – определить труда не составляло. Мы узнали, что в деревнях Климине, Астраханове, Селине, Аркуле, Донаурове размещалось по роте белых, а на Сухомловском поле восточнее деревни Донаурова установлена батарея.

О проведённых боевых операциях было доложено штабу боевого участка. Приказом командования  Второй армии группе была объявлена благодарность.

Со спадом весенней воды части Второй армии форсировали реку Вятку в районе Вятских Полян и перешли в стремительное наступление. Вверх по реке Каме наступала Волжско-Камская флотилия8. Боясь высадки десанта морской пехоты и окружения, главные силы белых стали отходить на восток, оставляя на занятых рубежах только отряды прикрытия.

В середине июня Уржумский полк получил приказ штаба боевого участка перейти в наступление на деревню Климино. Полк форсировал реку Кильмезь у нижнего разбоя, опрокинул заслон белых и занял Климино и другие деревни.

Согласно приказу, полк должен был двигаться на Ижевск, но последний заняла Вторая армия. Маршрут полка был изменён, он двинулся по Сибирскому тракту.

С занятием города Ижевска9 красными частями штаб боевого участка Уржумского направления был ликвидирован. Уржумский полк как боевая единица был расформирован, и личный состав его передали в подразделения 30-й Иркутской имени ВЦИК Краснознамённой стрелковой дивизии10. Волков был назначен командиром 270-го Белорецкого полка. Большевики Уржума попали в 267-й Горный полк и зачислены в полковую разведку. Командовал полком рабочий Северского завода Григорьев, комиссаром был Бондарь.

Григорьев любил партизанщину. Вопреки приказам, он со своим полком пробирался в тыл к белым, громил резервы и сеял страх и панику среди колчаковцев.

В районе сёл Игры и Зуры (ныне Удмуртия) линия обороны белых проходила на высоте по опушке леса, а наш полк занимал луговую низменность. В течение трёх дней шли кровопролитные бои, но прорвать линию обороны полк не мог. Тогда Григорьев прекратил атаки, дал приказ роте разведчиков лесом пробраться в тыл белых и ночью снова повёл лобовые атаки, а разведка ударила в левый фланг. Линия обороны была прорвана, белые в панике бежали11. После занятия сёл полк продвигался на восток12 и в районе города Кунгура достиг реки Сылвы. Средства переправы находились на правом берегу реки, то есть на стороне белых. Григорьев вызвал меня и дал задание – увести паромы. Это задание было успешно выполнено, полк форсировал реку и перешёл в наступление.

О нахождении большевиков Уржума в полку стало известно политотделу дивизии. Начальник политотдела Кудрявцев вызвал нас к себе. Колчин и Шутылев были назначены комиссарами батальонов, я – помощником комиссара полка, а Домрачев был избран председателем полковой партийной организации.

Стремительное наступление частей Красной Армии окончательно расстроило ряды колчаковцев, и белогвардейские солдаты ротами сдавались в плен. Не давая белым опомниться, мы продвигались по 60-70 километров в сутки.

***

Григорьев повёл свой полк в тыл белых и занял город Долматов13 Пермской губернии, который находился в 120 километрах от главных сил дивизии. В Долматове были взяты в плен штаб дивизии и штаб корпуса белых14. Их командование разгадало проделки Григорьева и, перегруппировав силы, повело атаки на город. В течение десяти дней полк отбивал атаки, и город удерживал в своих руках до прихода других подразделений дивизии.

В операциях в районе города Долматова погиб уржумский большевик, бывший заведующий подотделом политического воспитания общего отдела Уржумского уисполкома тов. Домрачев.

Дело было так. Будучи в заставе, он попал в окружение и уже в это время опроверг военную поговорку: «Один в поле не воин». Белогвардейцам хотелось взять его живым. Кавалерия белых всё плотнее и плотнее сжимала кольцо окружения. Израсходовав винтовочные патроны, он взялся за наган и в упор расстреливал белых. Но вот опустел барабан нагана, и он пустил в ход гранаты: две бросил в наседавших, а третьей взорвал себя. На поле боя остались десятки трупов солдат и лошадей.

В яростной злобе белые приволокли труп в деревню, в глаза и уши забили деревянные колышки. Одна старушка прикрыла обезображенный труп скатертью, за что была исхлёстана нагайками.

Домрачев похоронен в двух километрах северо-восточнее Долматова.

После долматовской вылазки дивизия с боем продвигалась на восток и форсировала реку Тобол. У нас не хватало снарядов и патронов (оставалось по пять патронов на красноармейца), потому что хозяйственная часть не поспевала двигаться за нами. В некоторых ротах оставалось по 15 человек: семидесятивёрстные с боем походы выдерживали только физически сильные15

В этих трудных условиях выход был один: прорвать оборону белых, достать патроны у них. Именно такую задачу поставил перед нами комиссар дивизии Романов16. Её выполнил 267-й Горный полк. Пользуясь осенней темнотой, мы ворвались в окопы белых. От неожиданности они побросали оружие и панике бежали.

В боях за патроны смертью храбрых погиб помощник командира Уржумской караульной роты тов. Котов.

После занятия города Омска17 дивизия продвигалась на восток и в январе 1920 года в районе Красноярска пленила эшелон Чехословацкого корпуса, который воевал на стороне Колчака18. В марте 1920 года дивизия освободила город Иркутск19, вышла в Забайкалье и развернулась по реке Селенге от города Верхне-Удинска20 до Монгольской границы.

***

В октябре 1920 года дивизия должна была из Забайкалья отправиться на польский фронт. Но с Польшей было заключено перемирие, и маршрут дивизии изменился: нас повернули против Врангеля. Эшелоны стали выгружаться на Украине в районе станции Синельниково Полтавской губернии. Мы сменили 21-ю стрелковую дивизию, сильно потрёпанную в боях21.

На станции Синельниково курсировал белогвардейский бронепоезд22. Я получил задание с группой конных разведчиков установить, почему бронепоезд не двигается со станции. Во время разведки мы наткнулись на офицерский конный разъезд, Что делать? Решили: была не была! Короткая стычка и – победа! Один из офицеров не захотел умирать, спешился и сдался в плен. Оказалось, что офицеры старались вывезти бронепоезд, но машинист паровоза сознательно не набрал воды, чтобы бронепоезд передать красным. Орудийные и пулемётные расчёты были взяты в плен и дали согласие сражаться на нашей стороне. Вскоре дивизия перешла в наступление. Линия обороны врангелевцев была опрокинута. Мы быстро продвигались на юг.

В районе села Весёлого Мелитопольского уезда во время атаки врангелевцы бросили против нас лёгкие английские танки23. У нас в то время не было ни противотанковых ружей, ни противотанковых гранат, и мы подбивали танки связками ручных гранат. На рассвете полк занял село. Но правофланговый и левофланговый полки запоздали, и против нас врангелевцы бросили два корпуса кавалерии. Окружённый полк отбивал яростные атаки конников. Но вот на горизонте с правого фланга появились цепи красноармейцев. Это двигался 268-й Уральский полк. Врангелевская кавалерия отступила.

В этом бою 270-й Белорецкий полк, которым командовал Волков, понёс большие потери. Красноармейцы Уржумского полка в большинстве геройски погибли, но в плен не сдались. Они похоронены у деревни Елизаветовки Мелитопольского уезда.

Части 30-й имени ВЦИК Краснознамённой стрелковой дивизии участвовали в форсировании Сиваша и в окончательном разгроме Врангеля24. А затем мы вернулись на Украину и участвовали в ликвидации банды Махно.

Семь тысяч километров прошла дивизия, в подразделениях которой сражались уржумцы. Они покрыли себя никогда не меркнущей славой.

__________________________________________________

1 Евсей Абрамович Айзенштадт – еврей, а не латыш. Военком 30-й дивизии 11-28 августа 1918 г.

2 Традиция старой русской армии – называть полки по городам формирования. 465-й пехотный Уржумский полк в 1914 г. был в 117-й дивизии 21-го корпуса в Курске. Кстати, в армии Колчака тоже был 4-й (с 1919 г. – 51-й) Уржумский полк 1-й Казанской (затем 13-й) дивизии Народной армии. Первым командиром был эсер полковник Климочкин.

3 Ничего удивительного. По штатам от 13 ноября 1918 г. дивизия должна была иметь 60 тыс. человек при 116 орудиях. Фактически в дивизиях было нормально 7-15 тыс. человек, нередко и 3-4 тысячи. Только в свежих формированиях количество бойцов могло доходить до 30 тысяч. По тем же штатам в стрелковом полку числилось 9 рот, различные команды, и всего – около 3800 человек при 6 миномётах и 36 пулемётах. Фактически в полках бывало 400-1000 штыков.

4 Замечание не вполне уместное, так как это было общим правилом. В Красной Армии служило 75 тыс. бывших офицеров, в то время как в белых — около 35 тыс. из 150-тысячного корпуса офицеров Российской империи. К сентябрю 1919 г. в ряды РККА было зачислено 35,5 тыс. офицеров и генералов и около 4 тыс. военных чиновников. До конца Гражданской войны всего было призвано в ряды РККА 48,5 тыс. офицеров и генералов, а также 10,3 тыс. военных чиновников и около 14 тыс. военных врачей. Кроме того, в Красную Армию до 1921 г. было зачислено и до 14 тыс. офицеров, служивших в белых и национальных армиях, в том числе будущие Маршалы Советского Союза Л.А. Говоров и И. Х. Баграмян.

5 Теперь это сквер за зданием администрации Уржумского района.

6 Автор имеет в виду «Тезисы ЦК РКП (б) в связи с положением на Восточном фронте», опубликованные в «Правде» 12 апреля 1919 г. Автором текста был В.И. Ленин. Но такой фразы у Ленина нет ни в одной работе.

7 Тот же эпизод у Н.Г. Сормаха освещён несколько иначе.

8 Такой не было. Имеется в виду Волжская военная флотилия РККА.

9 7 июня 1919 г., в ходе Сарапуло-Воткинской операции (25 мая – 12 июня).

10 Сформирована в составе 3-й армии 28 июля 1918 г. как Западная стрелковая дивизия. С 25 августа 1918 г. – 4-я Уральская сд. С 11 ноября 1918 г. – 30-я сд. С 13 декабря 1920 г. – 30-я Иркутская Краснознамённая сд. Имя ВЦИК ей было присвоено 16 июля 1921 г. За период Гражданской войны сменилось 8 начдивов и 11 военкомов. Четвёртым начдивом, с 15 января до 6 августа 1919 г., был Николай Дмитриевич Каширин (1888-1938), чл. РКП (б) с 1918 г. Есаул, кавалер 6 боевых орденов. Один из руководителей оренбургского красного казачества, возглавлял оборону Оренбурга от казаков атамана А.И. Дутова. С июля 1918 г. командовал Уральской партизанской армией, после ранения в августе уступил этот пост В.К. Блюхеру и был его заместителем. Затем – заместитель Блюхера как начдива. С августа 1919 г. снова руководил красными частями в Оренбурге. С октября командовал дивизиями на Туркестанском фронте, затем – командующим 3-м кавкорпусом на Южном фронте против Врангеля. После войны служил в окружном звене. В 1931-37 гг. – командующий Северо-Кавказским ВО, командарм 2-го ранга. Участник суда над группой Тухачевского. С 1937 г. – начальник Управления боевой подготовки РККА. Арестован 19 августа 1937 г. Расстрелян как заговорщик. Реабилитирован в 1956 г.

11 30-я дивизия тогда входила в состав 3-й армии, занимающей фронт от Кая до Кильмези и в ходе Сарапуло-Воткинской операции наносившей вспомогательный удар. Армией с 5 марта по 26 августа 1919 г. командовал Сергей Александрович Меженинов (1890-1937), капитан, член ВКП (б) с 1931 г. В 1918 г. – начальник штаба 4-й и 8-й армий. С сентября 1919 г. командовал 12-й и 4-й армиями на Западном фронте. Затем командовал 15-й армией, Орловским ВО. В 1921-24 гг. – первый зам. начальника ВВС, в 1924-25 гг. – начальник штаба Украинского ВО, в 1925-31 гг. – зам. начальника ВВС, в 1932-33 г. – начальник штаба ВВС, с 1933 г. – зам. начальника Генштаба РККА. Комкор. Расстрелян. В 1957 г. реабилитирован. Начальником штаба армии с 31 августа 1918 г. до 26 августа 1919 г. и 7 октября – 9 ноября 1919 г. был Михаил Иванович Алафузо (1891-1937), штабс-капитан. Служил в штабе 3-й армии с момента её формирования. В августе-октябре 1919 г. командовал этой армией. С декабря 1919 г. служил в полевом штабе РВСР, затем – в штабах различных военных округов. Комкор. С 1936 г. был на преподавательской работе. Расстрелян, реабилитирован в 1960 г. Первым членом Военного совета армии с 21 февраля до 19 августа 1919 г. был Николай Иванович Муралов (1877-1937), чл. партии в 1903-27 гг. Один из руководителей восстания в Москве в октябре 1917 г. Командующий Московским ВО (1917-19 и 1921-24 гг.), Северо-Кавказского ВО (1924-25 гг.), для особых поручений при РВСР (1925-27 гг.). Непримиримый троцкист. Исключён из партии в декабре 1927 г. на XV съезде ВКП (б). С 1928 г. был на хозяйственной работе в Сибири. Реабилитирован в 1986 г.  

 У белых на этом участке стояла Сибирская армия.  С 1 января до 10 июля 1919 г. ею командовал Рудольф Гейдль, он же Радола Гайда (1892-1948). Австриец, родом из Черногории, унтер-офицер, сдался в плен черногорцам в 1915 г. В 1916 г. вступил доктором в русскую армию. Затем командовал ротой в Чехословацком корпусе, свергал Советскую власть в Новониколаевске и поступил генерал-лейтенантом в армию Колчака. В мае 1919 г. саботировал приказ Колчака о переброске войск терпящей поражение Западной армии, а затем и сам  побежал на восток. Отстранён от командования «по болезни», арестован, лишён звания и русских наград и водворен обратно в Чехословакский корпус. 17 ноября 1919 г. возглавил восстание эсеров против Колчака во Владивостоке. Арестован, но по требованию союзников прощён и выслан из владений Колчака. Командир дивизии в Чехословакии. В 1926 г. уволен как «советский агент». Крайне правый депутат парламента. Лидер организации «Фашистское национальное сообщество», которое, впрочем, было антинемецким. В 1933 г. арестовывался за участие в попытке путча. В 1939 г. профашистское правительство Гахи реабилитировало его и вернуло чин генерала. В 1947 г. за пособничество немецким оккупантам был осужден на 2 годам тюрьмы.

Начальником штаба Сибирской армии был Борис Петрович Богословский (1885-1920),  подполковник. В феврале 1918 г. добровольно вступил в РККА. Служил в Военной инспекции. В июле 1918 г. назначен в штаб 3-й армии. Добровольно перешёл к белым 28 июля. Генерал-майор. После разгрома и упразднения Сибирской армии в августе 1919 г. был преподавателем в колчаковских военно-учебных заведениях, потом служил в штабе фронта. 6 января 1920 г. решил повторить прежнюю штуку и добровольно сдался красным в Красноярске. Его даже назначили в штаб 5-й армии. Но штука не вышла —  его судили и расстреляли омские чекисты.

12 Далее излагаются перипетии истории полка в Пермской операции 3-й армии 21 июня – 1 июля 1919 г. 30-я дивизия заняла Кунгур 1 июля. В этот период усугубился процесс разложения Сибирской армии, выражавшийся в массовом переходе на сторону противника целых воинских частей. Так, 30 июня у деревни Косотурихи (в 28 км юго-западнее Перми) без боя сдались красным 3-й Добрянский и 4-й Соликамский полки из состава 1-й (16-й) Сибирской стрелковой дивизии — всего около тысячи солдат вместе с командиром одного из полков и шестью офицерами при семи пулемётах

13 Село Далматово, ныне посёлок в Курганской области. Статус города Долматов утратил в 1797 г.

14 Фантазия автора.

15 Автор повествует о перипетиях Тобольско-Петропавловской операции 20 августа – 4 ноября 1919 г. В ходе её колчаковцы нанесли удачный контрудар по измотанным в наступлении частям Восточного фронта, особенно по 5-й армии, которой командовал незабвенный М.Н. Тухачевский. В сентябре-октябре красные отступили за Тобол. Затем, нарастив численное преимущество, разгромили белых, которые потеряли 50% личного состава. Именно тогда в РККА перебежал штабс-капитан Л.А. Говоров. С.Т. Калужских, впрочем, был в 3-й армии, наносившей только вспомогательный удар.

16 Анахронизм. Романов был военкомом дивизии с 26 марта 1920 г. до 13 марта 1921 г., то есть в боях с Врангелем и Махно. С 26 июля до 30 декабря 1919 г. военкомом дивизии  был Валентин Михайлович Мулин (1885-1938), дворянин, член РСДРП с 1906 г. В русской армии он не служил, как политически неблагонадёжный. Впоследствии руководил ликвидацией басмачества в Таджикистане, командовал корпусом, был заместителем командующих военными округами (с 1937 г. – Закавказским). Комкор. Репрессирован. Реабилитирован в 1956 г.

 15 14 ноября 1919 г. 30-тысячный гарнизон предпочел сдать город без боя и, мало того, сдался в плен. Многие колчаковцы, включая офицеров, добровольно вступили в ряды РККА.

18 30-я дивизия, находясь теперь в составе 5-й армии, сыграла выдающуюся роль в Красноярской операции. В Красноярске произошло восстание, РККА вошла в город без боя, белые бежали, и 6 января 1920 года 50 тыс. колчаковцев сложили оружие. Чехословаки безучастно смотрели на это из эшелонов, а  15 января чехословаки арестовали А.В. Колчака и выдали его восставшим в Иркутске. Части 5-й армии Г.Х. Эйхе разгромили арьергард белочехов 29 января под Нижнеудинском. Они бросили 4 бронепоезда, все эшелоны с награбленным промышленным оборудованием и сырьём и побежали пешком в сторону Владивостока. 7 февраля на станции Куйтун красное командование заключило с белочехами мир, дало им эшелоны, а в обмен получило остатки золотого запаса. Видимо, Калужских участвовал в бою под Нижнеудинском, но отнёс его к более раннему времени.

19 В январе 1920 г. власть в Иркутске, в результате рабочего восстания при нейтралитете белочехов, взял эсеро-меньшевистский «Политический центр», который 21 января передал власть Сибирскому ревкому. 30-я дивизия вступила в Иркутск без боя в январе, а не в марте.  

20 С 1934 г. город называется Улан-Удэ.

21 Ошибка автора. 21-я Пермская стрелковая дивизия никогда не была в составе Южного фронта.

30-я дивизия была переведена в состав 4-й армии. С 14 марта 1920 г. до 26 июня 1922 г. дивизией командовал Иван Кенсарионович Грязнов (1897-1938), прапорщик, член партии с 1922 г. Выдвинулся в 1918 г. на Урале. Всё время служил в 30-й дивизии. С 1922 г. командовал корпусом, с 1930 г. – Среднеазиатским ВО, с 1933 г. – Забайкальскими группой войск и округом, с июня 1937 г. – снова Среднеазиатским ВО. Комкор. В августе 1937 г. арестован, расстрелян, в 1956 г. реабилитирован.

4-й армией с 22 октября 1920 г. до 10 февраля 1921 г. командовал Владимир Саламанович Лазаревич (1882-1938), подполковник, член ВКП (б) с 1932 г. В РККА был с момента её создания. Служил начальником штабов фронтов, в Военной академии РККА и во Всеросглавштабе.  Единственный командарм-еврей. В 1921-22 г. командовал Туркестанским фронтом, затем служил в центральном аппарате, преподавал в академиях. Комдив. Расстрелян, реабилитирован в 1956 г.

Начальников штаба армии сменилось четверо (за полгода). В решающие дни разгрома генерал-лейтенанта П.Н. Врангеля, 1-18 ноября 1920 г., штабом армии руководил Дмитрий Савельевич Шуваев (1854-1937), генерал от инфантерии, с 15 марта 1916 по 3 января 1917 гг. — военный министр России. В 1922 г. — начальник штаба Петроградского ВО. Позже преподавал тактику на курсах «Выстрел». В 1926 г. уволен в отставку по возрасту, жил в Липецке, персональный пенсионер с 1927 г. В декабре 1937 г. был расстрелян, причём совершенно незаконно, по ст. 58-10 (санкция вообще не предусматривала сметной казни). Реабилитирован в 1956 г.

Первым членом РВС армии был Сергей Андреевич Анучин (1889-1956), купеческий сын, известный в Тюмени и Екатеринбурге архитектор. Поручик. Член РСДРП с 1917 г. Член учредительного собрания. Один из руководителей борьбы с белочехами на Урале. В феврале-сентябре 1919 г. – член Вятского губернского ревкома. Затем – на политработе в РККА. После Гражданской войны работал в Москве. Кандидат технических наук.

22 Вероятно, бронепоезд «Офицер», пропавший без вести для Врангеля в октябре 1920 г.

23  Средний танк Мk.А. Whippet. На вооружении имел только пулемёты. Вращающейся башни у него не было. Партию танков англичане поставили в 1919 г. А.И. Деникину.  Армия генерала Деникина имела 2 отряда танков, 2-й и 4-й, полностью укомплектованных Мk.А. 2-й отряд включал танки «Тигр», «Степняк», «Сфинкс» и «Крокодил» (позднее «Сибиряк»). 4-й отряд состоял из танков «Генерал Врангель», «Садко», «Генерал Шкуро» и «Уралец».  В РККА стоял на вооружении под названием «Тейлор» (по названию двигателя). 

 24 Перекопско-Чонгарская операция 7-17 ноября 1920 г. 4-я армия наносила вспомогательный удар, форсировав Сиваш у Чонгара.

Врангелевское сопротивление было авантюрой. Силы сторон были несопоставимы. Южный фронт располагал около 150 тыс. штыков и сабель, у Врангеля на фронте было в пять раз меньше. Ещё 22 марта 1920 г. британское правительство вручило ноту генералу А.И. Деникину. Британское правительство предлагало свое посредничество Деникину с целью прекращения междоусобной брани, предупреждая, что в случае несогласия на это Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России оно лишит их всякого рода помощи и слагает с себя в этом случае всякую ответственность за последствия. Великобритания фактически отказалась от дальнейшей поддержки белых, предложив обратиться «к советскому правительству, имея в виду добиться амнистии». Деникин предпочёл 4 апреля передать командование барону П.Н. Врангелю и фактически бежал в Стамбул, а оттуда – в Европу, бросил белых на произвол судьбы. 10 апреля Врангель отверг британский ультиматум, отказался от переговоров с Советским правительством, что привело к сотням тысяч новых жертв в обеих сторон фронта.

11 ноября 1920 года Реввоенсовет Южного фронта по радио обратился к П.Н. Врангелю с предложением «немедленно прекратить борьбу и положить оружие» с «гарантиями» амнистии «по всем проступкам, связанным с гражданской борьбой». П.Н. Врангель ответа М.В. Фрунзе не дал, более того, он скрыл от личного состава своей армии содержание этого радиообращения, приказав закрыть все радиостанции, кроме одной, обслуживаемой офицерами. Отсутствие ответа позволило впоследствии советской стороне утверждать, что предложение об амнистии формально было аннулировано.

  

 

Е. Бушков. Годы и люди Русского Турека

«Кировская искра», 1967 г., №75 (22.06).

 

Евстратий Иванович Бушков был председателем Русско-Турекского сельсовета (1927-29 гг.), первым председателем колхоза «Красный пахарь» (1928-31 гг.), затем — уржумской коммуны и колхоза  «Аврора» (1931-33 гг.). Краевед, автор рукописной работы «История села Русский Турек» (часть работы опубликована в альманахе «Уржумская старина», №1-2(7), 1992 г.). Им же написана рукопись «История коммуны имени крейсера «Аврора» (хранилась у брата в Русском Туреке).

 

В пятнадцати километрах от Уржума на берегу Вятки широкими улицами раскинулось село Русский Турек. Летом село особенно красиво – оно всё утопает в зелени.

Русский Турек – центр экономически крепкого колхоза «Ударник». В селе расположены база хлебопродуктов – мощное предприятие по приёмке и обработке зерна, нефтебаза, снабжающая колхозы и совхозы, предприятия района горючим, пассажирская пристань.

Вместе с тем Русский Турек – это с каждым голом благоустраивающийся культурный центр. Здесь сельский Совет, средняя школа, четыре библиотеки, четыре клуба. В селе расположены санаторий, специализированный детский дом. Есть и медицинский пункт, детский сад, детские ясли.

Таким предстаёт перед нами сегодняшний Русский Турек. А в прошлом это была деревня Турек Козьмодемьянской волости1. С развитием лесной промышленности и других промыслов здесь началось быстрое расслоение крестьян на богатых и бедных. Разбогатев на перепродаже леса и на эксплуатации крестьян-бедняков, жители села братья Бушковы и Шамовы, Корепин, Пестов, Лохтин построили себе целый квартал кирпичных двухэтажных домов, сселив отсюда бедняков в поле на починок, название которому в насмешку дали: Вшивый.

Трудно жилось крестьянам-беднякам среди богатых эксплуататоров. Хлеба всегда на зиму не хватало, крестьяне вынуждены были идти на лесоразработки.

В обществе крестьян было засилие богатых. Лучшие земли были у богатых и в одном месте; на них насаждались берёзовые рощи, строились конные заводы, на речках – мельницы. Чтобы легче обделывать свои коммерческие дела, лесопромышленники Бушковы и другие купцы путём подкупа губернских чиновников в 1911 году добились выделения 13 селений в самостоятельную Р.-Турекскую волость.

Об образовании крестьян и улучшении их быта никто не заботился. В селе не было школы. С 1870 по 1906 год учил на дому частный учитель. Учениками были только сынки бушковских приказчиков. Всех учеников было за учебный год 10-152.

  Богатые позаботились только о том, чтобы в селе были церковь да староверская моленная, на строительство которых не жалели денег. Для страха в селе жил урядник, который доносил о крестьянах, посещавших политических ссыльных.

По доносу урядника ссыльные были переведены в другое место. Но искра была уже заронена. Крестьяне села, Никита Харитонович Бушков, Евстигней Иванович Быков и другие, собирались на нелегальные сходки, читали революционную литературу, готовили себя и других на борьбу с царизмом.

В 1905 году крестьянин села, Пётр Андреевич Корепин, служивший на Черноморском флоте, на броненосце «Потёмкин», за участие в восстании был осужден к десяти годам каторги, откуда и не вернулся. Богатые на селе кричали: «Так его и надо! Он ещё дома якшался со ссыльными поляками. Мы им покажем, как бунтовать против царя!».  

Нажившие миллионные состояния на перепродаже леса и хлеба Бушковы, Шамовы, Лохтин и другие богатые свержение царя и установление временного правительства из капиталистов встретили с одобрением: «Ничего, — говорили они, — наше при нас и останется». Установление же Советской власти в ноябре 1917 года они встретили враждебно.

5 февраля 1918 года представителем уездного комитета РСДРП (б)3 был созван волостной съезд делегатов крестьян Р.-Турекской волости. Съехалось более ста человек. Представитель укома выступил перед делегатами с объявлением, что в Петрограде, Москве, Вятке и уездах установлена Советская власть. Партия большевиков, говорил он, призывает вас установить Советскую власть и в волости. Он зачитал декреты Советской власти за подписью В.И. Ленина: о мире, о земле, о контроле над промышленностью.

Съезд избрал президиум из числа большевистски настроенных делегатов – бывших фронтовиков и бедных крестьян.

В коридоры здания, где проходил съезд, пробрались настроенные против Советов богатые и их единомышленники, в числе которых было несколько прапорщиков. Они пытались сорвать работу съезда, кричали: «Почему в Совет выдвигают только от большевиков, а от других партий нет? Разогнать вас всех надо!».

Председатель президиума А.С. Шмаков взял внеочередное слово и сделал следующее заявление:

— Товарищи! Противники Советской власти пытаются сорвать работу съезда. В президиум поступила записка с угрозой, что силой оружия разгонят съезд. Предупреждаю всю контрреволюцию, что нам, фронтовикам, не страшны угрозы буржуазно-кулацкого элемента. Мы тоже пришли на съезд не с пустыми руками и сумеем дать отпор.

При этом он выложил на стол револьвер и гранату. Оружие появилось в руках и других делегатов съезда. Шмаков категорически заявил: «Контрреволюция, вон отсюда!». С криком: «Недолго продержитесь у власти!» — противники Советов покинули съезд.

Съезд продолжил работу и единогласно проголосовал за установление Советской власти.

В первый исполнительный комитет Совета были избраны: Шмаков Ананий Семёнович (председатель), Уланов Иван Петрович (секретарь), Чернов Пётр Андреевич, Домнин Евдоким Афанасьевич, Солоницын Николай Алексеевич, Бушков Андрей Макарович, Бабин Денис Агапович, Вшивцев Евстигней и  Тимшин (члены).

Первыми мероприятиями волисполкома были организация в деревнях волости селенных Советов, учёт излишков хлеба у кулаков и выдача его батракам и нуждающимся малоземельным крестьянам. Излишки хлеба сдали на ссыпной пункт для отправки в Москву и Петроград.

Вскоре из актива и членов исполкома была создана ячейка РКП (б). Первым секретарём её был избран Иван Петрович Уланов.

В августе 1918 года мирный труд на селе был нарушен бандой Степанова. Бывшие офицеры села первые примкнули к восстанию. За ними пошли кулацкие сынки и некоторые неустойчивые4.

Полтавский полк Красной Армии в бою под Шурмой разгромил банду Степанова, и 22 августа Русско-Турекский волисполком снова приступил к работе.

В ответ на наглую вылазку классового врага в селе была организована Красная дружина, в которую вступили те, кому были дороги завоевания Октября. Начальником дружины был Андрей Макарович Бушков. Из членов дружины живы сейчас: Григорий Яковлевич Уланов, Лаврентий Максимович Быков, Иосиф Максимович Бусыгин, Иван Петрович Уланов. Дружина занималась вылавливанием остатков белогвардейщины и охраняла переправы через реку Вятку. Позднее дружина влилась в ряды Красной Армии и ушла на гражданскую войну. Погиб на фронте при защите Советов 21 человек, в том числе три комсомольца: Афанасий Чижов, Андриян Аверин и Дмитрий  Блинов. Они были членами клуба молодёжи, организованного на селе в сентябре 1918 года. Члены клуба занимались самообразованием и проводили громкие читки газет среди крестьян. В 1919 году вступили в комсомол.

В первый селенный Совет в Р. Туреке были избраны: Бушков Иван Меркулаевич (председатель), Уланов Максим Яковлевич (секретарь).

В комитет бедноты5 были избраны: Овечкин Степан Силантьевич (председатель), Уланов Максим Яковлевич (секретарь), Зайцев Александр Викторович. Этот орган укрепил союз бедноты с середняком на селе, помог собрать контрибуцию с капиталистов и кулаков.

В 1919 году в селе был организован кооператив, в 1923 – кредитное товарищество, в 1927 – сельскохозяйственное товарищество. В 1929 году организована сельскохозяйственная артель «Красный пахарь». Первым председателем был Евстратий Иванович Бушков. В 1930 году коллективизация была в селе закончена6, кулаки из села высланы.

В селе была организована семилетняя школа крестьянской молодёжи, жизнь пошла на социалистический лад. Не только молодёжь – все потянулись к учёбе.

За годы Советской власти очень многие жители села получили высшее и среднее специальное образование. Среди них есть инженеры, геологи, юристы, учителя, медицинские работники, офицеры Советской Армии и Флота.

Село заметно расширилось. На десяти вновь образованных улицах только за последние 20 лет выстроено 125 новых домов. Село радиофицировано и электрифицировано. Жители могут ежедневно смотреть кино. В клубе установлен широкий экран.

Укрупнённый колхоз «Ударник» — экономически крепкое, рентабельное хозяйство, руководимое специалистами. Доходы его ежегодно растут. Колхоз строит капитальные животноводческие помещения. Увеличивается поголовье коров, повышается надой молока. Все работы на полях механизированы. Повышается урожайность полей за счёт агромероприятий. 

Сейчас в колхозе имеется 9 зерновых комбайнов, 12 автомашин, 50 электромоторов, много прицепных и других машин.

Обязательства по сдаче сельхозпродуктов государству колхозом выполняются ежегодно.

Колхозники аккуратно получают заработную плату.

Все жители села готовятся к пятидесятилетию родной Советской власти. Под руководством партийных организаций они настойчиво добиваются выполнения повышенных социалистических обязательств, принятых в честь славного юбилея.

___________________________________________________

1 Теребиловской волости.

2 Это была так называемая школа грамотности. Такие школы расформировали в начале ХХ века. Длительное отсутствие земской или государственной школы в Русском Туреке объясняется его конфессиональной спецификой – большинство составляли старообрядцы, и среди них велась более миссионерская, чем собственно образовательная деятельность. Однако именно старообрядцы были наиболее грамотной и трезвой частью русских крестьян: подобно протестантам, они считали более или менее обязательным для себя чтение религиозной литературы и получали домашнее образование.

В целом филиппики выходцев из народа в адрес самодержавия на тему отсутствия школ и больниц обыкновенны, но не вполне справедливы: земское и городское самоуправление, министерство народного просвещения России делали, по своим возможностям, немало в этих областях. Но возможности отсталой аграрной, полуколониальной империи Романовых, действительно, были столь мизерны, что по сравнению с политикой Советской власти для народа показались уже ничем.

3 Такой партии не существовало, пока её не выдумали авторы учебников по истории КПСС. В 1898-1918 гг. была РСДРП. Меньшевики, в т. ч. Н.К. Чхеидзе, Л. Мартов,  Дан, Церетели и прочие, входили в РСДРП до лета 1917 г.

Примечательный факт: большинство Бердинских, Бушковых и Шамовых оказались вполне лояльными Советской власти, а молодые представители этих родов честно служили ей. Купец Бабушкин оказался как будто бы «за Советы» и в период нэпа по-прежнему руководил Ключевским заводом, на правах арендатора.

5 Комитеты бедноты были учреждены декретами ВЦИК от 11 июня 1918 г. и Совнаркома от 6 августа 1918 г. с целью: 1) распределения хлеба, предметов первой необходимости и сельскохозяйственных орудий; 2) оказания содействия местным продовольственным органам в изъятии хлебных излишков из рук кулаков и богатеев; 3) а из хлебных излишков, изъятых полностью из рук кулаков и богатеев, выдача хлеба деревенской бедноте производится по установленным нормам бесплатно, за счет государства». К ноябрю в 33 губерниях Европейской России и Белоруссии было создано 122 тыс. комбедов. Комбеды упразднил VI Всероссийский съезд Советов 9 ноября 1918 г.

6 Преувеличение. Большинство уржумских крестьян вступило в колхозы только к 1933 году.

 

 

Е. Бушков. Наша дорогая юность…

«Кировская искра», 1967 г., №132 (31.10).

 

Вспоминаю зиму 1917-18 года. Мы, молодёжь села Русский Турек, жадно прислушиваемся к разговорам отцов и старших братьев, вернувшихся с войны. Сколько ораторов появилось в нашем скромном селе! Богатеи крепко стояли за продолжение войны, ругали фронтовиков «большевиками». Так это слово впервые получило для меня конкретное содержание… Молодёжь делала свои выводы. Среди молодых также произошло разделение на две группы: богатых сынков и бедноты с середняками. Под руководством старших товарищей – членов РСДРП (б) бедняцкая группа вскоре окончательно отмежевалась от кулацких сыновей и вступила в Союз молодёжи. Для собраний нам был предоставлен просторный дом бывшего купца. Здесь мы образовали свой клуб.

Члены сельского Совета стали привлекать нас к участию в работе. Так, к первой годовщине Октябрьской революции – 7 ноября 1918 года – был подготовлен концерт, который прошёл при переполненном зале и с большим успехом. Может быть, концерт сам по себе был и не слишком хорош, но ведь большинство крестьян было на нём впервые… Кажется, несложное это дело – поставить концерт. Но в то время всё было иначе, чем сейчас. Например, двое участников на выступление не явились: их застращали богатые. Так что мы, остальные участники концерта, не только развлекали публику, но и бросили вызов кулацкой группировке. Особенно активными в нашем молодёжном клубе были Иван Попов, Михаил Бушков, Созонт Крупин, Афиноген Быков, Афанасий Чижов, Андриян Аверин и приехавшая из Петрограда девушка Александра Аманд.   

Зимой 1919 года наша группа развернула активную комсомольскую работу. К этому времени мы уже твёрдо знали Устав Союза коммунистической молодёжи. В этом же году в Уржум на уездную конференцию РКСМ поехал наш делегат Иван Попов.

К весне 1919 года белые подошли вплотную к нашим местам. В отражении их натиска участвовали и комсомольцы. Мы помогали переправлять красноармейцев за реку Вятку, в районе Красного Яра строили мост через реку Немду, для проезда артиллерии и пехоты ремонтировали дороги. По зову партии большевиков в это время на фронт ушли многие комсомольцы и погибли славной смертью героев. В родное село не вернулись Андриян Аверин, Афанасий Чижов, Митя Блинов, Гриша Никулин и другие.

1921-1922 годы запомнились как годы напряжённой борьбы с голодом и разрухой. Тиф уже унёс многих моих односельчан. Только напряжённым трудом можно было восстановить хозяйство страны, и мы пошли по комсомольским путёвкам на лесозаготовки и сплав.

В 1928 году в нашем селе началась коллективизация. В ней активно участвовали комсомольцы Феопент Бушков, Николай Быков и Александр Овечкин. Один из них – Ф. Бушков – завоевал репутацию непримиримого врага кулачества. Это время было ничуть не легче периода гражданской войны.

Завершив коллективизацию, многие из нас ушли на учёбу. В начале 30-х голов получили дипломы о высшем образовании наши ребята комсомольцы Никифор Корепин (зоотехник), Михаил Бушков (агроном), Федот Корепин (инженер-металлист), Лев Корепин (инженер-химик). Феопент Бушков стал офицером Красной Армии; ныне он полковник запаса.

Хорошо работала в те годы молодёжь села и весело отдыхала. В нашем клубе еженедельно по выходным дням ставились спектакли, проводились спортивно-физкультурные вечера. Строя социализм, молодёжь не забывала и семьями обзаводиться. В нашем клубе устраивались красные свадьбы и красные крестины.

Сейчас большинство из нас —  пенсионеры. Мы воспитали своих детей в духе нашей дорогой юности. Так, у меня все дети – коммунисты. Мы можем с полным правом сказать, что в нашей стране разные поколения имеют между собой общий язык. Нынче, в юбилейном году, комсомольцы моего родного села с удовольствием слушают наши воспоминания…

 

Е. Бушков. Становление

Текст печатается
по газете «Кировская искра», 1988 г., №137 (15.11).

Реализуя ленинский план

Тогда, во второй половине двадцатых, началась реализация ленинского плана кооперации. Сельское хозяйство в те годы – это сельскохозяйственные коммуны, сельхозартели и товарищества по обработке земли. Да что сельское хозяйство! Кустари – сапожники, столяры – организовывали товарищества, развёртывали работу. Даже появились своего рода лесопромышленники. За рекой Вяткой в лесу на Рогатке Тикунов В.И. наладил производство леса. Зимой 1926 года у него работало около сотни людей, лошади по найму.

Об опыте работы кооперативов в сельском хозяйстве мы узнавали из журнала «Коллективист», который читали в библиотеке. Идеи ленинского кооперативного плана глубоко западали в душу.

Передовые крестьяне, бывшие участники Гражданской войны, Г.Я. Уланов, М.И. Бушков, А.И. Лелеков, разобравшись в политике партии, решили, что кому-то нужно начинать объединять крестьян.

Однажды решили собраться. Было это осенью 1927 года. Собрание было назначено на ближайшее воскресенье в сельской библиотеке. Пришло на него много людей, причём имевших разное мнение и имущественное положение. Были на этом собрании зачитаны решения IV съезда Советов и XV съезда ВКП (б)1, статьи из журнала «Активист» о работе сельхозартелей. Обсудив этот вопрос, решили: «За неимением опыта коллективного труда, организовать на первых порах сельскохозяйственное товарищество». Было решено просить у уисполкома в аренду рощу на реке Немде, а присутствовавшие на собрании специалисты по лесному хозяйству С.С. Бушков и П.С. Солоницын предложили купить законсервированную и стоящую без дела лесопильную раму с оборудованием, поставить её при немдинской мельнице. Это предложение всем понравилось. Приняли устав сельскохозяйственного товарищества. Желающих подписать его было 14 человек, причём большинство из них большесемейные, при наличии двух-трёх трудоспособных членов семьи мужчин, включая подростков 16-17 лет. Вот кто стоял у истоков коллективного хозяйства: Г.Я. Уланов, А.И. Лелеков, М.Я. Уланов, Е.И. Бушков, Ф.И. Быков, Х.И. Бушков, А.А. Домнин, Е.Ф. Бушков, Н.М. Касьянов, Н.Х. Бушков, Т.И. Бушков и П.С. Солоницын.

Вскоре устав сельскохозяйственного товарищества был утверждён. В счёт аванса по распиловке давальческого кряжа на клёпку у Тикунова была куплена лесопильная рама за 4,5 тысячи рублей, а у арендатора мельницы была заарендована немдинская мельница за 900 рублей. Члены товарищества доставили купленное оборудование на реку Немду, на мельницу. Демонтированную лесопильную раму смонтировали на месте. Фундамент копали в мёрзлой земле. Сделали его из толстых брёвен, взятых взаимообразно у А.А. Домнина. Одновременно крепили плотину, которую прорвало осенней водой.

Много было потрачено сил членами товарищества, работали без оплаты. Долго не могли пустить раму. Механик Окунев ошибся в расчётах, размер шестерни к трансмиссии сделал неверный. Отливку делал Рожкинский механический чугунолитейный завод. Отлили, смонтировали, пустили в работу. Чугунная шестерня смяла деревянный насад. Заказали другую. Снова отлили, привезли. И вот тогда-то вздох облегчения вырвался из груди членов товарищества – рама заработала. Было это в середине февраля. Четыре месяца труда понадобилось, чтобы начать распиловку. За это время в лесу был заготовлен осиновый кряж – 1200 кубометров, вывезен на Барочную пристань, а потом распилен и вывезен на пристань Усть-Немды. За всю эту работу члены товарищества, кроме начисления заработной платы, денег на руки не получали. Когда же нужно было денег на железо и другие расходы по монтажу лесопилки, то каждое хозяйство внесло по 10 пудов муки, которую продали на рынке, и на вырученные деньги делали необходимые покупки.

За жерновами для мельницы ездили в Казань. Деньги на это занимали в счёт распиловки леса у кизерских и дергачёвских крестьян по 10-20 рублей. За зиму отработали стоимость лесопилки, распилили 1200 кубометров леса. За всю работу получили с Тикунова 7600 рублей, включая сюда и стоимость лесопильной рамы.

Лесопильная рама полностью оправдала себя. Многие крестьяне, по пути везя брёвна через лесопилку, распиливали их на тёс и были очень довольны. В этой коллективной работе на лесопилке проявила себя молодёжь – И.Н. Касьянов, Л.Х. Бушков, Т.И. Бушков, Ф.Н. Бушков, да и другие.

 Вдохновлённые первым успехом, члены сельскохозяйственного товарищества2, подсчитав свои возможности, убедившись в выгоде коллективного труда, решили перейти на устав сельхозартели. Надо отметить, что к тому времени количество членов товарищества увеличилось.

 

Трудности начального этапа

15 апреля 1928 года, собравшись на общее собрание, мы приняли и подписали устав сельхозартели3. Было решено просить ближнюю землю, у села от реки Вятки к тракту, между Русским Туреком и Дергачами; национализированный бушковский дом с надворными постройками, усадебным участком и амбаром. Просить в коммунальном отделе уисполкома передать их нам в безвозмездное пользование, в неделимый фонд сельхозартели. На основании декретов ВЦИК от 16 марта и 22 августа 1927 года, по которым в неделимый фонд артели передавались арендованные средства, строения, предприятия и прочие примыкающие или находящиеся на землях колхоза. Все вышеперечисленные строения в то время стояли никем не занятые, пустовали. Нужны они нам были для заселения членами сельхозартели, не имеющими домов и живущими на квартирах, а также для организации конного двора и других артельных надобностей…

Устав сельхозартели подписали уже более 25 человек.

Трудности, которые испытывало сельскохозяйственное товарищество, остались упрёком и сельхозартели. Заключались же они в следующем: ещё в зиму 1927-1928 гг. общественники ставили нам в упрёк, что де у нас состоят членами товарищества сыновья бывших бушковских доверенных С.С. Бушков и П.С. Солоницын. Мы отвечали, что они нам нужны как специалисты по лесному делу. Они с первых дней установления Советской власти возглавляли в «Севвостлесе» и трестах лесоразработки, с зимы 1918-1919 гг.  – десять лет, почему же они не могут работать у нас, когда уставом сельскохозяйственного товарищества даже лишенцы4 имеют право на членство. Мы должны перенять их опыт в работе, как специалистов. Мы приводили слова В.И. Ленина в защиту специалистов, которые он произнёс на Московской губернской партийной конференции в 1920 году. Используя этих специалистов, при их помощи члены товарищества сумели без вложения своих средств, только своим трудом получить в свои руки лесопильное производство и организовать начатки коллективного труда. Тем более что, когда мы перешли на Устав сельхозартели и подали заявку в земельные органы на выделение нам земли для коллективной обработки, С.С. Бушкова и П.С. Солоницына в сельхозартели уже не было.

Противники нашей артели писали всюду жалобы, что де в Туреке организовался «лжеколхоз»5, что не надо давать нам земли из общества. «Поезжайте к шевнинской меже! – говорили они. – Не будем обрабатывать ваши кредиты». А кредиты сельхозартель получила в июне 1928 года, после проверки списочного состава и утверждения устава. Новое правление тогда было избрано из трёх человек. Председателем – Е.И. Бушков, членом правления – А.И. Лелеков, казначеем – М.И. Бушков.

Для того чтобы лесопилка не стояла без дела и молодёжь, члены нашей артели, не разъехались из села, был заключён договор с Вятско-Полянским «Селькредлессоюзом» на поставку тарных дощечек, на упаковку мяса гуся, яиц, яблок и гвоздей. Получены были в счёт договора авансы денег, закуплен лес, брёвна в Сорвижах у крестьян, которые мы сами сплавляли, выгружали, паковали и отвозили на берег Вятки и отгружали по адресам договора, в погашение аванса. А земли мы так и не могли получить. Вслед за первой послали вторую заявку. Приехал в село землемер Чаузов, который приступил к обмеру земли и нанесению её на план. Работа эта продолжалась до осени 1929 года.

Летом 1928 года землемер вызвал к себе уполномоченных от сельхозартели и уполномоченных от общества. В присутствии тех и других спросил, где сельхозартель желает получить землю. Ответ был таков:

— Там, где указано в заявлении, от реки Вятки к тракту, между Туреком и Дергачами, с учётом того, чтобы при увеличении членства артели можно было производить дополнительную прирезку земли.

Землемер ответил: «Заявку принимаю, а вот отвод земли будет не скоро. Пока не закончу общую съёмку земли и не определю её грунт по качеству».  

Противники сельхозартели написали жалобу, что выделять ближнюю землю не согласны, так как в селе организован «лжеколхоз».

С проверкой этой жалобы выехала комиссия – член Вятского губисполкома и РКИ Пентин, представитель Нолинского ОКРЗУ Манылов6. Они проверяли членов сельхозартели по имущественному положению, по подворным книгам сельсовета и обследовали каждое хозяйство. Установили, что большинство хозяйств сельхозартели обычные крестьянские дома, а есть даже очень плохие, к примеру, К.К. Чижов, С.А. Аверин, М.П. Уланов, Ф.И. Быков, М.Я. Уланов, А.А. Домнин – погорелец, живущий на квартире, да и другие. Отмечены были только дома, как дома справных крестьян, Н.М. Касьянова, Е.Ф. Бушкова, Д.С. Бушкова.

Комиссия предложила сельскому Совету созвать расширенную сессию с приглашением всех заинтересованных сторон, как от общественников, так и от сельхозартели; заслушать доклад о работе артели с тем, чтобы увеличить членство сельхозартели. Это и было сделано.

После доклада много было задано вопросов, на которые подробно даны были ответы. В президиуме сидел секретарь партийной организации, директор нефтебазы Коровкин. Ему член РКИ Пентин задаёт вопрос:

— Какую практическую помощь Вы оказали сельхозартели для получения земли? Почему артели прилепили кличку «лжеколхоз»?

— Я как секретарь партийной организации бываю в артели на общих собраниях, помогаю им в работе. Члены артели все из крестьян, зажиточных и кулаков среди них нет. Они первыми начали в селе проводить решения XV съезда партии и коллективизацию крестьянских хозяйств.

— Председатель сельхозартели Бушков Е.И. обращается ко мне за консультацией, среди членов артели есть комсомольцы. Причин обзывать их артель «лжеколхозом» нет. То, что они имеют промышленное производство, лесопилку, так это разрешено уставом сельхозартели. Взяли кредиты, пилят – так чем же им заниматься, если у них земли под коллективную запашку ещё нет? Вступайте в члены артели, кто вам мешает? Тем крестьянам, которые кроме лаптей ничего не покупают и не продают, конечно, трудно понять систему авансов и кредитов7. Вот вы запомнили цифру из доклада, что взято авансом денег в счёт работы несколько тысяч, а то, что артель еженедельно отгружает готовую продукцию, этим самым расплачиваясь за аванс – это вы как бы пропускаете мимо ушей. Надо быть объективным во всём. Вы жалуетесь, что в колхозе собралась бушковщина – так мне известно, что в Туреке были Бушковы капиталисты-миллионеры, а были Бушковы и нищие бедняки с идеологией, близкой к пролетариату!

Выступления по докладу сводились к одному – всё, что докладывали нам, верно, да вот в колхоз-то идти неохота, да и землю ближнюю отдавать артели жалко.

________________________________________________________

1 IV Всесоюзный съезд Советов работал в апреле 1927 г. Он поручил правительству разработать первый пятилетний план и решил начать коллективизацию сельского хозяйства. XV съезд ВКП (б) работал в декабре 1927 г., и его решения осенью обсуждаться не могли.

2Автор описал типичный пример деятельности товарищества по совместной обработке земли (ТОЗ). Это была первая форма колхоза. Уже в 1924 г. Наркомземом РСФСР было разработано и утверждено Типовое положение ТОЗа. Как и в данном случае, ТОЗы обычно не были сельскохозяйственными предприятиями и не могли решить проблему снабжения страны ни продуктами питания, ни техническими культурами. Они объединяли небольшую часть крестьян. Для вступления требовалось внести пай, что было не под силу беднякам. Ряд ТОЗов в Уржумском районе, судя по материалам сельсоветов, занимались скупкой и перепродажей мяса, другого сырья, часть давала в прокат сельхозмашины, часть открывала торговые предприятия. Это были уже «лжеколхозы» (смотри ниже). По данным на июнь 1929 г., коммуны составляли 6,2% всех колхозов в стране, ТОЗы — 60,2%, сельскохозяйственные артели — 33,6%.  К 1 июня 1933 г. ТОЗы составляли около 2% общего числа колхозов. К 1938 г. ТОЗы и коммуны исчезли совсем. Все колхозы стали артелями.

3 Примерный устав сельхозартели был принят впервые в 1930 г. Второй устав был принят в 1935 г. Поэтому устав, принятый собранием в Русском Туреке, был самостоятельным творчеством колхозников, основанным, впрочем, на упомянутых ниже законодательных актах.

4 Юридический термин того времени. Конституция РСФСР 1918 г. устанавливала статьей 65, что: «Не избирают и не могут быть избранными, хотя бы они входили в одну из вышеперечисленных категорий: а) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли; б) лица, живущие на нетрудовой доход, как-то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества и т. п.; в) частные торговцы, торговые и коммерческие посредники; г) монахи и духовные служители церквей и религиозных культов; д) служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также члены царствовавшего в России дома; е) лица, признанные в установленном порядке душевнобольными или умалишёнными, а равно лица, состоящие под опекой; ж) лица, осуждённые за корыстные и порочащие преступления на срок, установленный законом или судебным приговором». Конституция РСФСР 1925 г. содержала аналогичный список лиц, лишённых избирательных прав, в ст. 69 и предоставляла таковые права трудящимся иностранцам в ст. 11. Статьей 15 «Инструкции о выборах городских и сельских Советов и о созыве Съезда Советов» от 26 ноября 1926 г. указывались следующие группы населения, подлежащие лишению избирательных прав. Во-первых, это «земледельцы, применяющие наемный труд, имеющие наряду с земледельческими хозяйствами собственные или арендованные промысловые и промышленные заведения и предприятия с применением постоянного или сезонного наемного труда, занимающиеся наряду с земледельческим хозяйством скупкой и перепродажей». Во-вторых, к этой же категории были отнесены «лица, закабаляющие окружающее население путём систематического предоставления в пользование имеющихся у них сельскохозяйственных машин». Инструкцией о выборах был установлен и порядок восстановления в избирательных правах «при условии, если эти лица в настоящее время занимаются производительным и общественно-полезным трудом и доказали лояльность по отношению к Советской власти». Лишенцы имели возможность обжаловать решение избирательных комиссий в недельный срок со дня опубликования или ознакомления со списком лишённых избирательных прав.

По итогам Всесоюзной переписи 1926 г. население в СССР составляло 147027915 человек. Лишённых права голоса в стране было 1040894 человека (1,63% от общего количества избирателей). 43,3% из них составляли торговцы и посредники. Затем следовали священнослужители и монахи — 15,2%; живущие на нетрудовые доходы — 13,8%; бывшие царские офицеры и другие чины — 9%. Совершеннолетние (свыше 18 лет) члены семей лишенцев также не имели права голоса. Таковых было 6,4%. В 1927 г. не имели права голоса уже 3038739 человек (4,27% избирателей). К этому времени среди лишенцев сократилось количество торговцев (до 24,8%) и священнослужителей (до 8,3%), но возросло число членов семей пораженных в правах — до 38,5%.

Конституции СССР 1936 г. и РСФСР 1937 г. предоставили избирательные права всему населению. В анкетах сохранялся пункт «лишались ли права голоса, когда и за что», так как до 1 января 1961 года действовал п. «д» ст. 20 УК РСФСР 1926 г. и аналогичные статьи УК союзных республик, которые устанавливали, что поражение в политических и отдельных гражданских правах может применяться судами как мера социальной защиты (факультативная санкция) по отношению к преступникам. 

Лишение значительной доли населения избирательных прав было традицией России. Так, выборы в земство были сословными (все избиратели разделялись на сословия крестьян, дворян и на всех прочих совместно), цензовыми (для всех избирателей, кроме крестьян, существовали требования к минимальному размеру имущества — ценз) и куриальными (сословия собирались и голосовали раздельно, по избирательным куриям). Правом участия в выборах по 1-й курии пользовались владельцы не менее чем 200 десятин земли, владельцы промышленных, торговых предприятий или другого недвижимого имущества на сумму не ниже 15 тыс. руб. или приносящего доход не менее 6 тыс. руб. в год, а также уполномоченные от землевладельцев, обществ и учреждений, владевших не менее 5% ценза 1-й курии. Избирателями городской курии были лица, имевшие купеческие свидетельства, владельцы предприятий или торговых заведений с годовым оборотом не ниже 6 тыс. руб., а также владельцы недвижимой собственности на сумму от 500 руб. (в небольших городах) до 3 тыс. руб. (в крупных городах). Так трактовало положение о выборах 1864 г. Таким образом, большинство горожан (рабочие, мещане, мелкие и средние предприниматели, интеллигенция) и не слишком зажиточные крестьяне были лишены избирательных прав. По городской реформе 1870 года, избиратели должны были владеть имуществом (разумеется, недвижимым) и не иметь недоимок по сбору налогов. Большинство горожан, таким образом, избирательных прав лишалось.

Совершенно не допускались к выборам женщины, военнослужащие, чиновники, в том числе император и члены императорской фамилии. Не допускались сибирские и прочие «инородцы», большинство мусульман и «бродячие» (то есть не имевшие ценза оседлости батраки, крестьяне-отходники, рабочие, а это были многие миллионы трудящихся).

При этом земские и городские учреждения до Февраля имелись только в Европейской России (за исключением Финляндии, Польши, Прибалтики, Архангельской губернии и Северного Кавказа). В остальных регионах население вообще никаких избирательных прав не имело.

Кроме того, выборы в России были неравными. Так, по избирательному закону 1912 года 3% избирателей избирали две трети состава 4-й Государственной Думы. П.Н. Милюков, приват-доцент и председатель ЦК партии кадетов, в своих мемуарах признался, что подделал свои документы для избрания в Думу, так как не  имел по закону избирательных прав (не имел недвижимости либо дворянской грамоты).

Таким образом, лишенцев в СССР было на порядок меньше, чем в России до 1917 г.

5Юридический термин того времени. Так, в инструктивном письме Гражданской кассационной коллегии Верховного суда РСФСР о судебной политике по делам, связанным с коллективизацией сельского хозяйства от 6 октября 1930 г. так определены колхозы, «идущие не по социалистическому, а капиталистическому пути развития». Имелись в виду нарушения должностными лицами колхозов законодательства, воспрещающего применение наёмного труда в колхозах, кроме предусмотренных законом случаев, — найма специалистов и квалифицированных рабочих, найма рабочих для строительных работ, а также тех исключительных случаев найма временных рабочих, когда срочные работы не могут быть выполнены наличными силами колхоза. Но указывалось: «Необходима также достаточная осторожность при установлении лжеколхоза. Надо иметь в виду, что в практике будут встречаться часто колхозы, имеющие то или иное отклонение от правильного пути, для которых достаточной исправительной мерой явится правильное руководящее указание, обновление руководящих органов колхоза и т. п. «Превращение» такого колхоза в «лжеколхоз» и применение к нему мер уголовного воздействия явится ударом по этому колхозу и для дела коллективизации в данном районе».  Под «лжеколхозами» понимались также кооперативы, состоящие из родственников, либо такие, в которых орудия труда и рабочий скот не были обобществлены, либо требующие большой вступительный пай и не принимающие в свои члены бедняков, либо не ведущие сельскохозяйственного производства, но получающие льготы и кредиты от государства и т. п. По ряду признаков описанный Е.И. Бушковым колхоз можно было отнести к «лжеколхозам», но здесь не было главного признака – наёмного труда.

6 Правильно – И.Б. Мамылов, впоследствии заведующий Уржумским райфо.

           7 Между прочим, судя по протоколам заседаний Уржумского райисполкома, характерный в то время выпад против деревенской бедноты, которая в колхозы вступала после основной массы крестьян — середняков. Колхозы, да и сельсоветы, были на самом деле не бедняцкими, а середняцкими. Часть деревни Бушков неопределённо называет «общественниками». Это были группы бедноты, которые начали создаваться по решению Октябрьского (1925 г.) пленума ЦК ВКП (б) и были распущены в 1935 г. В основном они решали вопросы не организации колхозного производства, а раскулачивания и выселения. Далеко не все сельсоветы, колхозы и партячейки шли у них на поводу. Многие решения групп бедноты, по крайней мере, в Уржуме, отменял райисполком.

 

 

Е. Бушков. По ленинскому пути

«Кировская искра», 1969 г., №115 (25.09).

К началу второй пятилетки в Русско-Турекском сельсовете коллективизация была завершена. Крестьяне бедняки и середняки поняли, что путь деревни к социализму лежит через кооперацию. Были обобществлены земля, лошади, сельскохозяйственный инвентарь. Первыми вступили в колхоз в деревне Кизери Крупин Тимофей Николаевич, Крупин Савватей Зиновьевич, Крупин Ксенофонт  Зиновьевич, Крупина Екатерина Васильевна – всего 15 или 16 хозяйств. Сельхозартели дали название «Новая жизнь»1. Колхоз имел две конные жатки, две конные молотилки.

Уже первые годы коллективного труда убедили крестьян в преимуществах колхоза. Работали с подъёмом.

Радостно готовились колхозники «Новой жизни» встретить пятнадцатую годовщину Великой Октябрьской революции. Был собран хороший урожай – третий урожай коллективного труда.

6 ноября провели торжественное собрание, после чего был устроен вечер. Все колхозники были в радостном настроении.

Но злопыхательствовали кулаки и их наёмники. Они всеми средствами старались очернить колхозы, стремились разложить ряды колхозников, порочили руководителей, подкупали крикунов на сходах, высмеивали ошибки, злорадствовали в открытую.

В ночь на 7 ноября выстрелом из револьвера был смертельно ранен бригадир колхоза «Новая жизнь» Николай Кузьмич Крупин. В эту же ночь в соседнем колхозе «8 Марта»2 кулаки3 подожгли навес, где были сложены снопы.

Диверсии были и позднее. В колхозе «Красный пахарь» дважды поджигали конный двор, сожгли свинарник.

Но вылазки классовых врагов не только не поколебали рядов колхозников, а, наоборот, сплотили их. В ответ на убийство тов. Крупина в колхоз вступили новые члены.

Убийца тов. Крупина по кличке Кузька был позднее арестован на базаре в селе Петровском и убит при попытке к бегству. Понесли заслуженную кару и диверсанты.

А колхозы росли и крепли. Продолжает развиваться и объединённый колхоз «Ударник».

______________________________________________________________

1 Нижняя Кизерь Максинерского сельсовета.

2 Верхняя Кизерь Максинерского сельсовета. Колхоз назывался «1 Марта».

3 По словарю В. Даля, кулак: «Скупец, скряга, жидомор, кремень, крепыш; || перекупщик, переторговщик, маклак, прасол, сводчик, особенно в хлебной торговля, на базарах и пристанях, сам безденежный, живет обманом, обсчётом, обмером; маяк орл. орел, тархан тамб. варяг моск. торгаш с малыми деньжонками, ездит по деревням, скупая холст, пряжу, лён, пеньку, мерлушку, щетину, масло и пр. прасол, прах, денежный барышник, гуртовщик, скупщик и отгонщик скота; разносчик, коробейник, щепетильник, см. офеня. || Кулачить или -чничать, заниматься промыслом кулака, прасола. Мука кулачится, ее кулачат. || Кулачество, кулачничество ср. занятие, промысел кулака, прасольство, перекупля, барышничество».

А.Н. Энгельгардт (Из деревни: 12 писем, 1872-1887) писал о кулаках: «Этот ни земли, ни хозяйства, ни труда не любит, этот любит только деньги. Этот не скажет, что ему совестно, когда он, ложась спать, не чувствует боли в руках и ногах, этот, напротив, говорит: «Работа дураков любит», «Работает дурак, а умный, заложив руки в карманы, похаживает да мозгами ворочает». Этот кичится своим толстым брюхом, кичится тем, что сам мало работает: «У меня должники все скосят, сожнут и в амбар положат». Этот кулак землёй занимается так себе, между прочим, не расширяет хозяйства, не увеличивает количества скота, лошадей, не распахивает земель. У этого все зиждется не на земле, не на хозяйстве, не на труде, а на капитале, на который он торгует, который раздает в долг под проценты. Его кумир — деньги, о приумножении которых он только и думает. Капитал ему достался по наследству, добыт неизвестно какими, но какими-то нечистыми средствами».

 П.А. Столыпин в 1904 г. возмущался: «В настоящее время более сильный крестьянин превращается обыкновенно в кулака, эксплуататора своих однообщественников, по образному выражению — мироеда».

Министр земледелия А.С. Ермолов возмущался: «Развилась страшная язва нашей сельской жизни, вконец её растлевающая и уносящая народное благосостояние, — это так называемые кулачество и ростовщичество. При той безотлагательной нужде в деньгах, которая является у крестьян, — для уплаты повинностей, для обзаведения после пожара, для покупки лошади после её покражи, или скотины после падежа, эти язвы находят самое широкое поле для своего развития… Только сельский ростовщик, обеспечивающий себя громадными процентами, вознаграждающими его за частую потерю самого капитала, приходит ему на помощь в случаях такой крайней нужды, но эта помощь, конечно, дорого обходится тому, кто к ней раз обратился. Однажды задолжав такому ростовщику, крестьянин уже почти никогда не может выбраться из той петли, которою тот его опутывает и которая его большею частью доводит до полного разорения. Нередко крестьянин уже и пашет, и сеет, и хлеб собирает только для кулака… Пользуются ныне эти самые опасные его элементы, как пиявки, высасывающие последние соки народного благосостояния и находящие себе тем более раздолья и поживы, чем беднее и обездоленнее крестьяне».

Профессор из США Эмиль Дилон, в 1877-1914 гг. живший в России, писал: «Из всех человеческих монстров, которых мне приходилось когда-нибудь встречать во время путешествия (по России), не могу вспомнить более злобных и отвратительных, чем кулак… Забота Советской власти о бедняках была совершенно непонятной кулакам и их «чувству хозяина» и вызывала у кулаков лютую злобу».

21 мая 1929 г. СНК СССР издает Постановление «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться Кодекс Законов о труде», где впервые законодательно определены некоторые критерии определения термина «кулак»: систематически применяется наемный труд; наличие мельницы, маслобойни, крупорушки, просорушки, применение механического двигателя, сдача в наём сложных сельскохозяйственных машин с механическими двигателями; сдача в наём помещений; занятие торговлей, ростовщичеством, посредничеством, наличие нетрудовых доходов (к примеру, служители культа).

По данным советской статистики, доля кулаков в крестьянстве в 1924-27 гг. выросла с 3,3% до 3,9%, доля батраков – с 9,7% до 11,3%, доля середняков – с 61,1% до 62,7%. Уменьшилась доля бедняков с 25,9% до 22,1%.  Всего кулаками и членами их семей в 1927 г. считались 896 тыс. чел.

В среднем на крестьянское хозяйство приходилось 4-5 га пашни, 1 лошадь и 1 корова. Только 15% хозяйств имели конные сельхозмашины. В 1927 г. в РСФСР 28,3% крестьянских дворов не имели рабочего скота, 31,6% — пахотного инвентаря, 18,2% – коров. Но 3% хозяйств сосредоточили в своих руках 15-20% общих средств производства, 30-31% сельхозмашин, имели более трёх лошадей.

Во втором полугодии 1926 г. в стране раскрыли 251 подпольную кулацкую организацию, во главе с кулаками, бывшими офицерами и эсерами. Среди них имелись и боевые организации, имеющие оружие. В 1926 г. в СССР было зафиксировано 711 терактов в деревне, в первой половине 1927 г. – 580 (а о коллективизации ещё не шло и речи!). С началом коллективизации, ещё не принявшей массовый масштаб, в 1929 г., в стране было около 1300 мятежей. В 1930 г. в Центрально-Чернозёмной области было совершено 192 теракта,  в Уральской области – 260 терактов против коммунистов и колхозников. Только в первой половине 1931 г. в СССР подверглись нападениям 15,8% колхозов.

В 1930-32 гг., по данным председателя ОГПУ Г.Г. Ягоды, было раскулачено и выслано 240757 семей (1158986 человек). Впоследствии раскулачивание проводилось, но в меньшем масштабе. Всего крестьян было 120 миллионов, или 2,4 млн. семей. (Все цифровые данные взяты в книге: Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг. – М.: Политиздат, 1989).

 

 

А. Попов. В ответ на вылазку классового врага

«Кировская искра», 1969 г., №115 (25.09).

9 ноября 1932 года на траурном митинге при похоронах Крупина Н.К. колхозники поклялись укреплять колхозы, а 15 человек подали заявления в партию. В своих заявлениях все писали: «А ответ на вылазку классового врага вступаю в нашу ленинскую партию и клянусь отдать свои силы на построение социализма в деревне и крепить колхозы».

Я хорошо помню, как в то время в Уржумской районной газете была помещена статья, в которой говорилось, что в деревнях Кизерях в ответ на вылазку классового врага организовалась ячейка ВКП (б).

Рекомендовали в партию члены ВКП (б) Мотовилов Илья Алексеевич, Кошкин Михаил  Михайлович и я. Секретарём партийной ячейки был избран тов. Мотовилов И.А. Я в то время работал секретарём Русско-Турекской ячейки ВКП (б).

 

Комментарии А. Н. Иконникова

 1,977 total views,  1 views today

 
Яндекс.Метрика /body>