Уржумская центральная библиотека

А. П. Пентин. Уржум и Уржумский уезд в послереформенный период

  1. Распределение территории уезда по угодьям
    1. Пашня
    2. Лес
    3. Сенокосы
    4. Пастбища
  2. Распределение территории уезда по принадлежности
    1. Государственные земли
    2. Частновладельческие земли
    3. Крестьянские земли
    4. Прочие земли
  3. Население уезда
    1. Количество населения, плотность
    2. Рост числа селений, дворов
    3. Рост численности населения
    4. Национальный состав
    5. Сословный состав

 

Послереформенный период (1861-1905 гг.) характерен для Уржумского уезда резким обнищанием основной массы его населения – крестьянства и, в то же время, нарастающим развитием капитализма, проникающего во все поры хозяйственной и культурной жизни. В обстановке этого периода проходили и детские годы Кирова. Обилие относящихся к этому периоду материалов, не могущих быть приведёнными полностью в рамках настоящей статьи, заставляет нас дать только сжатую характеристику важнейших отраслей экономики и культуры уезда, на каждой из которых своеобразно сказывались и общие типичные черты послереформенного периода, и конкретные природные и исторические условия различных частей и пунктов уезда.

***

К моменту падения крепостного права Уржумский уезд представлял собою территориально оформившуюся административную единицу с довольно развитым среди основного крестьянского населения сельским хозяйством и наличием небольшого числа помещичьих землевладений и предприятий, применяющих труд крепостных. Реформа 1961 г. непосредственно задела только эту последнюю категорию (помещичьи и горнозаводские крестьяне), составлявшую 2-3% населения уезда. В результате освобождения бывшие помещичьи крестьяне получили земли в среднем на двор 6,9 десятины, в то время как здесь же в уезде государственные крестьяне имели в среднем на один двор 17 десятин. При этом бывшие помещичьи крестьяне оказались совершенно лишёнными выгонов и получили явно недостаточное количество сенокосов. Невозможность развития скотоводства, большой процент малоземельных и вовсе безземельных хозяйств привели к необычайно высокому среди них количеству бедняцких хозяйств (79%), в результате чего бывшие помещичьи крестьяне оказались наиболее обездоленной категорией населения уезда.

Отмена крепостного права являлась причиной и быстрого падения заводов Мосолова и вызвали здесь появление другой, не менее обездоленной категории населения – бывших горнозаводских крестьян, земли для которых хотя и были выделены, но часто являлись совершенно непригодными для хлебопашества или отводились в тех местах, где ни разработать, ни освоить их было не под силу. Поэтому обнищание крестьянства уезда, принявшее к концу 90-х гг. невиданные здесь ранее размеры, особенно сказалось на бывших помещичьих и горнозаводских крестьянах.

Параллельно обнищанию крестьянского населения в хозяйстве Уржумского уезда всё более заметен рост капитализма, принимающего здесь самые разнообразные формы: появление купцов и промышленников, спекуляция мелочная и в крупных масштабах, выделение в деревне кулацкой верхушки, развитие аренды и сдачи земель, рост батрачества и отхожих промыслов – все эти атрибуты развивающегося капитализма оказывают усиливающееся влияние почти на все основные стороны экономики и культуры уезда и города.

Введение в уезде в конце 70-х годов земства, дававшего видимость самоуправления и некоторые свободы в части народного просвещения и медицины, вносит в послереформенный период в культурную жизнь уезда, и особенно города, довольно существенный прогресс, значительный по размерам, но мало отразившийся по своим реальным результатам на уезде в целом.

 

1. Распределение территории уезда по угодьям

Уржумский уезд в рассматриваемый период занимает обширную территорию, площадью более 1 миллиона десятин, и 3-4 таких уезда составили бы целое европейское государство. Распределение площади по угодьям характеризуется следующим:

Пашня. Примерно две третьих части площади уезда (66%) составляют пахотные земли, занимающие по своему значению в экономике уезда первое место. Ввиду того что эта, основная для уезда, категория угодий с разных сторон затрагивается в ряде других разделов настоящего очерка, здесь мы приведём только самые характерные в условиях Уржумского уезда её черты. (Здесь и далее использовано издание: Материалы по статистике Вятской губернии. – т. II. Уржумский уезд. – Вятка, 1887.)

По отдельным волостям уезда количество пахотных земель крайне неравномерно и колеблется в пределах от 15% (Мало-Шурминская волость) до 85% (Пилинская волость). Наибольшей распаханностью отличаются вообще северная и северо-западная части уезда: Лебяжская (88,7%), Рождественская (71,1%), Кичминская (75,8%) и Кокшинская (79,8%) волости (по данным подворной переписи 1884 г.). Наименее распаханы восточная и южная части уезда.

Нетрудно установить в этом прямую связь со всей прошлой историей уезда. Наиболее распаханные волости северной и северо-западной части – это первые по времени заселения пункты уезда. Кокшинская и Кичминская волости – места первых поселений мари, а ещё ранее, вероятно, также и удмуртов, а волости Пилинская, Рождественская, Лебяжская – начальные пункты русской колонизации (стрелецкие деревни, дворцовая вотчина). Наоборот, волости южной и восточной частей уезда вообще места более поздние по заселению, а некоторые из них, как Мало-Шурминская и Мазарская волости – это пункты, где бывшие горнозаводские крестьяне только недавно начали заниматься земледелием.

Качество пахотных земель уезда довольно высокое. Около 9/10 их составляют суглинки и серые лесные земли. Бедные песчаные и болотные земли занимают всего 1/10 часть. В силу такого, довольно хорошего для земледелия, сочетания почвенных разностей производительность земель уезда считается наивысшей в Вятской губернии, а уезд в целом относится к той части губернии, которая, по словам земских статистиков, издавна являлась одной из житниц России.

Лес. Лес, покрывавший когда-то сплошным морем тайги всю территорию уезда, занимает сейчас (1884 г.) около 1/8 части его площади. Большие лесные массивы сохранились теперь только в государственных лесных дачах левобережья Вятки да в нескольких крупных частновладельческих имениях (Бушковские дачи) правобережной части. Остальные леса – крестьянские (лес подушный, надельный), рассеяны в большинстве мелкими участками и крайне неравномерно по всей территории уезда. Так, в Мало-Шурминской волости лес составляет 61% крестьянских земель, в Сендинской волости – 31%, в Пилинской – 14,8%. Здесь ещё более ясно выступает связь теперь уже процента лесистости с прошлой историей отдельных частей уезда. В ряде волостей уезда (10 волостей из общего их количества 24), наиболее распаханных и, предположительно, первых по заселению, население резко страдает от недостатка леса, а такие волости, как Теребиловская, Лебяжская (2-3% лесистости) и Кичминская с её 0,8% лесистости крестьянских земель являются уже безлесными. Плохие, обветшалые постройки, отсутствие изгородей, употребление соломы на топливо – отличительные признаки безлесных волостей уезда. В целом лесистость крестьянских земель Уржумского уезда в два раза ниже, чем лесистость этих земель в соседнем Малмыжском уезде.

Однако лес, как угодье, всё ещё играет огромную роль в хозяйстве уезда в целом. Для крестьянского населения это не только резерв для дальнейшего расширения пашни, но и важнейший источник разнообразных кустарных промыслов и ремёсел, обслуживающих многочисленные стороны самых насущных потребностей населения, а также источник местных отхожих заработков (рубка и сплав леса, выжиг угля, смолокурение и т. д.). Для частновладельцев и лесопромышленников лесные угодья уезда – крупный объект эксплуатации и наживы. Достаточно указать на заводчиков Садовеня и Матвеева, ежегодно заготавливающих в своих дачах по нескольку тысяч кубических саженей дров для винокуренных заводов, или на богатейшего лесопромышленника Бушкова, который, продолжая ещё числиться крестьянином села Русский Турек, скупил в 90-х годах оптом лесные дачи бывших Мосоловских заводов, площадью в несколько десятков тысяч десятин.

Леса уезда по своему составу очень разнообразны: прекрасные сосновые боры (особенно завятские «корабельные рощи»), высокопроизводительные ельники, богатейшие липовые насаждения, наличие дуба, вяза, клёна и ильма, – эти ещё не совсем оскудевшие богатства продолжают держать лесные угодья на одном из первых мест в общей экономике уезда.

Сенокосы. Сенокосные угодья – это вторая (после леса) природная категория земель уезда, крайне важная для развития в нём сельского хозяйства. По официальным данным, сенокосы составляют около 10% площади уезда; по количеству их Уржумский уезд стоит на 9-м месте в губернии. Большинство сенокосных площадей находятся на крестьянских землях, и распределение их на этих землях видно из материалов подворной переписи 1884 г. При обработке материалов этой переписи уезд был разбит на 112 районов, из них в 26 районах сенокосы составили менее 5% общей площади, в 47 районах от 5% до 10%, в 28 районах 10-15% и в 11 районах более 15%. К последним относятся селения вдоль рек Буя, Уржумки и особенно Вятки, где местами (Цепочкино, Рождественское, Тюм-Тюм) количество сенокосов достигает 25-28% крестьянских земель, а в таких районах недавнего заселения, как Тарасовский район – 38%, Шурминская волость – 17,7%.

Неодинаково распределение сенокосов и по их качеству. Лучшие заливные сенокосы, дающие от 80 до 150 пудов с десятины, принадлежат тем же расположенным вдоль рек селениям и волостям. В распоряжении остальных (основная масса селений) сенокосы, главным образом суходольные (вышедшие из-под леса), дающие урожай от 40 до 80 пудов на десятину при выкашивании 2 раза за 3 года. Довольно часто встречаются небольшими участками сенокосы пойменные по мелким речкам, дающие урожай трав от 60 до 80 пудов на десятину. Болотные сенокосы в уезде явление редкое.

С учётом разных категорий сенокосов средний урожай трав в уезде определяется в 85 пудов с десятины, а валовой сбор в 5,6 млн. пудов сена. Потребность же в сене (по наличию скота) составляет 14,5 млн. пудов, поэтому, как отмечают земские статистики, в общем, по уезду сена зимой хватает только на лошадей, а рогатый скот приходится держать на одной соломе. Это положение значительно усугубляется вышеуказанной пестротой в распределении сенокосных угодий, как в смысле количества их, так и в смысле качества. Из всех 112 районов укос выше средней нормы (85 пудов с десятины) имеют 36 районов, а ниже её – 76 районов, в том числе 51 район с урожаем 40-60 пудов и 10 районов с урожаем всего лишь 20-40 пудов.

Если же сопоставить даже только по средним цифрам количество наличных сенокосов со средним количеством скота на один крестьянский двор, то окажется, что только в 21 районе укос близок к потребности или достигает её. Отсюда видно, как ограниченны были возможности развития животноводства, этой важнейшей отрасли сельского хозяйства, в уезде вообще, а у крестьян, не имеющих в наделе заливных лугов, и у крестьян бывших помещичьих и горнозаводских, часто вообще лишённых покосов, в особенности. Случавшиеся неурожаи трав в уезде вызывали поэтому целую катастрофу: скот распродавался, резался на мясо, падал от истощения. В 1884 году за одну зиму уезд потерял третью часть наличного поголовья лошадей и крупного рогатого скота.

Крайне характерно, что даже при таком недостатке сенокосных угодий вообще количество их в уезде уменьшается из года в год. Так, общая площадь их составляет в 1869 г. 101 тыс. десятин, в 1889 г. – 70,5 тыс. десятин, в 1899 г. – 66 тыс. десятин, в 1902 г. – 64,8 тыс. десятин. Объяснить это можно только переводом сенокосных угодий в пахотные земли. И если бывшие горнозаводские крестьяне производили это как освоение вновь населённых ими земель, то остальные категории крестьян вынуждались к этому более серьёзными причинами: острой необходимостью получить хотя бы 2-3 года за счёт «новой» приличные урожаи хлеба илb, во многих случаях, просто нехваткой резервов свободной земли, годной под хлебопашество. Уменьшение количества сенокосных угодий, конечно, ещё более увеличивало дефицит кормов в уезде и вело к дальнейшей задержке развития животноводства.

Пастбища. По цифрам 1884 г. (материалы той же подворной переписи) всего пастбищных угодий в уезде числится 43,3 тыс. десятин, что составляет 4% общей площади уезда и 6% площади крестьянских земель. При этом из указанных выше 112 районов 10 районов имеют до 40% пастбищных угодий от всей площади своих земель, 9 районов – от 10% до 20%, в то время как 69 районов имеют пастбищ только до 5%, а 3 района не имеют их совсем.

В среднем по уезду на 1 голову крупного рогатого скота приходится только 0,25 дес. пастбищных угодий. Следует сказать, что и эти 0,25 дес. выгонов только условно можно назвать угодьями: в большинстве случаев это болота, кочки, редины в лесу и другие непригодные для сенокоса или пашни участки крестьянских земель. Наличие таких «угодий», да и то в указанном мизерном количестве, никак не могло восполнить недостаток уезда в кормовых ресурсах и само по себе являлось также отрицательным фактором для развития животноводства. Из приведённой характеристики распределения земель по угодьям можно сделать следующий общий вывод: Уржумский уезд в послереформенный период является районом развитого сельскохозяйственного производства, с наличием большой пестроты (по процентному соотношению угодий) в земельном балансе разных его частей, но, в общем, с наличием ресурсов, достаточных для зернового хозяйства и крайне ограниченных для животноводства.

 

2. Распределение территории уезда по принадлежности

Генеральное межевание земель уезда, начатое в 40-х годах XIX столетия и законченное, очевидно, после отмены крепостного права (в ведомостях о размежевании за 1869 год по Уржумскому уезду ещё числится остаток чересполосности к размежеванию в количестве 147 тыс. десятин), и реформа 1861 г., в результате которой часть помещичьих земель была передана крестьянскому населению, а земли горных заводов Мосолова проданы с торгов, определили собою и общее распределение земель уезда по их принадлежности, отразив в этом самую суть государственного строя того времени.

Государственные земли, составляющие несколько более 1/3 части площади уезда, находятся в ведении ведомства государственных имуществ и в ведении удельного ведомства. Первому принадлежат казённые лесные дачи слабо обжитого левобережья р. Вятки, с его малопроизводительными для сельского хозяйства песчаными землями. Из 189 тыс. десятин земель ведомства госимуществ под лесом находится 183,5 тыс. десятин. Пашни составляют 388 десятин и покосы 158 десятин (на 1899 г.).

Земли удельного ведомства, поскольку они включили в себя земли бывшей Уржумской дворцовой вотчины и часть церковных и монастырских земель, расположенных в правобережной части уезда, имеют уже другие соотношения угодий. В том же 1899 г. из общей площади земель удела в 16,7 тыс. десятин числится под лесом 6,8 тыс. десятин (около 40%), под пашней 8,9 тыс. десятин (56%) и под сенокосом около 1,0 тыс. десятин (6%). Следует добавить к этому, что владения удела вообще расположены в смысле сельскохозяйственного производства, по существу, в лучших частях уезда, каковы, например, Пилинская и Лебяжская волости.

Частновладельческие земли. По данным 1878 г., в Уржумском уезде около 80 тыс. десятин – земли частных владельцев. Характерной особенностью этих земель в Уржумском уезде является доминирование крупной дворянской собственности: 19-ти дворянским имениям принадлежит почти 65 тыс. десятин, или 79% всех частновладельческих земель уезда; каждое из них владеет более чем 3000 десятинами земли. За этими настоящими дворянскими латифундиями следуют довольно крупные купеческие имения, всего 31 имение, владеющие 6,8 тыс. десятин земли (8,5% частновладельческих земель). Или в среднем на имение 324 десятины. Далее следуют сравнительно небольшие имения мещанские, всего 11 имений, владеющих 1,1 тыс. десятин земли (1,4% частновладельческих земель), или в среднем на имение 100 десятин.

Земли духовенства составляют в уезде только 92 десятины (0,12%), со средней величиной одной усадьбы 2,2 десятины. Наконец, в уезде существует довольно большое число собственников-крестьян. Это 1126 хозяйств, которые владеют 7,0 тыс. десятин земли (8,7% частновладельческих земель). В их среде несколько выделяются только 4 хозяйства, имеющие в среднем по 32 десятины каждое. Остальные же владеют всего лишь 2-7 десятинами земли, т. е. в несколько раз даже меньше, чем средний крестьянин любой сельской общины уезда. Ленин в своей работе «Аграрный вопрос в России к концу XIX века» приводит следующие цифры распределения частновладельческих земель по сословия в Европейской России по данным 1877 года: дворяне – 79,9%, купцы и почётные граждане – 10,7%, мещане – 2,1%, духовенство – 0,2%, крестьяне – 6,8%. Как видим, распределение частновладельческих земель в Уржумском уезде в эти годы целиком соответствует картине, данной Лениным для Европейской России в целом. Необходимо подчеркнуть, что в пределах бывшей Вятской губернии центр частного землевладения находился в южной её части, куда входит и Уржумский уезд, что крепостное право существовало ранее только в южной части губернии и в том же 1878 году в Уржумском уезде, занимавшем по количеству частных земель 3-е место в губернии, а по количеству частных землевладельцев 1-е место, было сосредоточено более 25% всех частных землевладельцев, имевшихся в губернии (1133 из общего числа 4681).

Почти абсолютное совпадение цифр распределения частновладельческих земель по Уржумскому уезду с цифрами, приведёнными Лениным, доказывает, что в пределах б. Вятской губернии, именно в Уржумском уезде, полнее всего отразились типичные черты распределения земель частного землевладения по их принадлежности, характерные для Европейской части России в целом.

По данным 1887-89 гг., количество частновладельческих земель в уезде снизилось до 38,8 тыс. десятин, с резким изменением процента землевладений по категориям принадлежности. Именно: дворянские земли составляют только 3,4 тыс. десятин (9%), земли крестьян-собственников – 7,0 тыс. десятин (т. е. без изменений) и земли других сословий – 27,9 тыс. десятин (78%). Причинами такой крупнейшей перестановки сил в частных землевладениях уезда послужили, с одной стороны, чисто формальные причины (выделение земель частных горных заводов, работавших на посессионном праве, в количестве 20,9 тыс. десятин в особую учётную категорию), но, с другой стороны, и, очевидно, главным образом, распродажа крупных дворянских имений, в том числе принадлежащих к фамилии Мосоловых. В 1895 году в уезде числится уже только 3 наследственных дворянских имения (вместо 19 имений в 1878 году) с количеством земли в них 2540 десятин. Убыль в сравнении с 1878 годом, за минусом земель горных заводов, составляет около 40 тыс. десятин. Характерно, что в то же время, за период с 1865 г. до 1895 г на территории уезда разными лицами приобретено 715 имений с количеством земли 34 тыс. десятин, т. е. наследственные дворянские земли, эти латифундии уезда, раздроблены на куски и перешли в собственность лиц других сословий. Иными словами, разорение дворянских гнёзд и утверждение прав на землю частного предпринимателя происходили в Уржумском уезде также в самых типичных и ярких формах.

Сведения о распределении частновладельческих земель Уржумского уезда по угодьям имеются только за 1878 и 1899 гг. По данным 1878 года, в крупных имениях уезда (дворянских) из 65 тыс. десятин распахано только 1,4 тыс. десятин (2,1%), а остальная площадь находится преимущественно под лесом. Распаханность остальных частновладельческих земель также незначительна. При величине имений от 500 до 100 десятин пашни составляют 18%, при величине от 100 до 10 десятин распахано 13,5% и при величине менее 10 десятин распахано около 19%. В целом доля распаханной земли всех частновладельческих земель Уржумского уезда в 1878 году составляет только 3,2%.

Данные 1899 г. показывают, что 75% частновладельческих земель находится под лесом, пашни составляют 14% и сенокосы 11%. Увеличение процента пахотных площадей более чем в 4 раза, даже при учёте всех прочих привходящих обстоятельств, несомненно говорит о резком росте сельскохозяйственного, главным образом зернового, производства на частновладельческих землях, а сохранившийся высокий процент лесных угодий показывает, какими ещё богатыми земельными ресурсами для дальнейшего расширения того же сельскохозяйственного производства обладают в Уржумском уезде частные земельные собственники.

Крестьянские земли. Земли надельные, находящиеся в общинном пользовании крестьян, занимают в уезде огромную площадь, почти 650-700 тысяч десятин (около 70% площади всего уезда); по количеству их Уржумский уезд в 80-х годах стоит на 3-м месте в губернии. По данным 1887 года, сюда входят земли следующих категорий крестьян: государственных крестьян – 616 тыс. десятин (т. е. подавляющее большинство земель), удельных крестьян – 23 тыс. десятин, бывших помещичьих крестьян – 3 тыс. десятин, бывших горнозаводских крестьян – 15 тыс. десятин (с округлением до тысячи).

Среднее количество земли на 1 крестьянский двор в Уржумском уезде, по данным 1878 года, составляло 16,2 десятины. По сословным категориям в отдельности крестьянский двор имел (в среднем) у государственных крестьян 19,9 десятины, у удельных – 10,6 десятины, у владельческих, бывших помещичьих и горнозаводских вместе – 4,9 десятины.

Крестьянские дворы с количеством земли менее 15 десятин на двор Ленин относил к разорённому крестьянству, дворы с количеством земли от 15 до 20 десятин – к среднему крестьянству и свыше 20 десятин – к зажиточному. Отсюда следует, что государственные крестьяне Уржумского уезда располагали земельными ресурсами, достаточными для среднего крестьянства, а средняя норма их надела (19,9 десятины) была в Уржумском уезде выше такой же средней нормы по Европейской России в целом (12,5 десятины). Крестьяне же удельные, и особенно владельческие, здесь же в уезде имели (как и в уездах других губерний) только голодную земельную норму разорённого крестьянства. При этом средний размер надела владельческих крестьян (4,9 десятины) здесь меньше, чем в среднем по другим губерниям Европейской России (6,7 десятины).

Таковы средние цифры. Если же взять фактическое распределение крестьянских дворов по размерам землевладений, как это было сделано при подворной переписи 1884 года, то окажется, что и за этими средними цифрами скрывается ещё более неприглядная действительность. В результате переписи оказалось, что безземельные и малоземельные крестьянские дворы (менее 15 десятин на двор) составляют 53,2% всех дворов уезда (43 тысячи дворов), среднеземельные (15-25 десятин) – 39% и многоземельные (25 десятин и более) – 14,8%. Примечателен также тот факт, что, в сравнении с соседним Малмыжским уездом, здесь ниже процент среднеземельных дворов и много, почти на 20%, выше процент малоземельных дворов, т. е., по существу, уже слабосильных бедняцких дворов. Количество таких дворов особенно велико у крестьян бывших помещичьих (97,7%) и бывших удельных (92,4%). Из учтённых 2694 дворов бывших удельных крестьян земли свыше 25 десятин имеют только 15 дворов. Из 455 дворов бывших помещичьих крестьян нашлось только 10 среднеземельных дворов, а все остальные отнесены к малоземельным (93,7%) или вовсе не имеют земли (4%).

Наряду с этим отмечается непрерывное падение количества земли на крестьянский двор по уезду в целом: в 1878 г. – 16,2 десятины, в 1897 г. – 15,7 десятины, в 1903 г. – 14,8 десятины. Эта довольно грозная динамика земельных ресурсов крестьянского двора Уржумского уезда в целом связана, несомненно, с одной стороны, с общим расслоением крестьянской общины, а с другой стороны – с общим ростом её населения и невозможностью дальнейшего расширения крестьянских земель уезда, давно размежёванных и поделенных между общинами. В итоге за 25 лет (с 1878 по 1903 гг.), беря даже средние цифры, крестьянин Уржумского уезда по одному только наличию своих земельных ресурсов перешагнул из группы среднего крестьянства в категорию крестьянства разорённого, бедняцкого.

Процентное соотношение угодий на крестьянских землях уезда представляет картину прямо противоположную землям частновладельческим. 67% земли распаханы, лес составляет 15% (в т. ч. под расчистку 7,8%), сенокосы 9%, выгоны 6%, усадьбы 3%, неудобные земли 4%. Эти цифры не идут даже на уровне средних данных по 50 губерниям Европейской России (40% пашни, 50% леса). Крестьянские земли Уржумского уезда оказываются по соотношению угодий близкими к губерниям Царства Польского, где пашни составляют 68%, лес 23%, сенокосы 8%.

Это положение недостатка земельных ресурсов на крестьянских землях усугубляется той неравномерностью и крайней пестротой процентного соотношения угодий в разных частях уезда, которая была показана выше. Особенно резко это явление наблюдается именно на крестьянских землях. Как правило, при высоком проценте распаханности крестьянских земель (доходящем в иных местах, например, у мари до 97%), количество сенокосных угодий составляет более низкие цифры (6-8%), а у крестьян бывших помещичьих и бывших удельных не только сенокосные угодья, но также леса и выгоны или вообще сведены на нет (в стремлении расширить пашню), или составляют самые мизерные количества.

Всё это, вместе взятое, крайне осложнило нормальный ход сельскохозяйственного производства и его развитие на крестьянских землях и ставило крестьянина Уржумского уезда, как владельца земли, в положение явно невыгодное по сравнению не только с частным землевладением того же Уржумского уезда, но и по сравнению с крестьянином соседних уездов Вятской губернии.

Недаром земские статистики, анализируя материал подворной переписи 1884 года, прямо указывают на наличие «большой нужды в земле» и «большей несостоятельности крестьянина Уржумского уезда» по сравнению с соседними уездами.

Прочие земли.

В эту категорию мы включаем все остальные земли уезда, не имеющие большого значения для нашего изложения. Сюда входят: земли церковные, количество которых составляет, по данным 1886 года, всего 1968 га (0,1% площади уезда), и земли города Уржума, выделенные ему ещё в 1784 году при утверждении плана города в количестве 1956 десятин (0,2% площади уезда) и оставшиеся в том же количестве вплоть до 1896 года.

Изложенное выше распределение земель уезда по принадлежности позволяет сделать следующие общие выводы. В послереформенный период Уржумский уезд является в основном районом мелкого крестьянского землепользования (общинного), с наличием на крестьянских землях уезда крайней неравномерности в процентном соотношении угодий и отсутствия дальнейших резервов расширения пашни, что ставит их в явно невыгодное положение по сравнению с частновладельческими землями уезда.

Динамика развития землепользования в Уржумском уезде, как на землях частновладельческих (разорение дворянских имений и рост земельной собственности других сословий), так и на крестьянских (далеко идущее расслоение по величине землевладений, дошедшее почти до сплошного перехода в категорию разорённых крестьян удельных и б. помещичьих), происходит здесь в направлении, типичном для послереформенной России. И эта динамика в самой яркой форме, более полной, чем в других местах бывшей Вятской губернии, отражает процессы утверждения буржуазных производственных отношений в землепользовании, с такой силой вскрытые Лениным в его работе «Аграрный вопрос в России к концу XIX века».

***

В заключение приведём оценку доходности крестьянского хозяйства в Уржумском уезде, зафиксированную ещё Карлом Марксом при изучении им материалов Податной комиссии, созданной в России при подготовке реформы 1961 года (Архив Маркса и Энгельса, том XIII, 1955 г., раздел «Конспект трудов Податной комиссии»). Конспектируя эти материалы (Маркс работал над ними в конце 1875 – начале 1876 годов), Маркс выписывает цифровые и другие фактические данные, характеризующие экономику и положение крестьянства в пореформенный период (60-е – 70-е годы), дающие яркую картину разорения и эксплуатации «освобождённых» крестьян.

По Вятской губернии он приводит (с. 289), в разрезе её уездов, таблицу средней доходности десятины земли. По Уржумскому уезду она составляет 0 руб. 24 коп., и это почти самая низкая доходность в рамках губернии. Ниже она только в северном Слободском уезде (0 руб. 18 коп.). В соседних же с Уржумом уездах, Нолинском, Малмыжском и Яранском, она в два-три раза выше.

В другой части Конспекта (с. 109) Маркс, относя Уржум к группе уездов с более плодородными почвами, отмечает, по данным Управы, что доход от основного в губернии занятия крестьянина, земледелия, в некоторых волостях Уржумского уезда едва-едва покрывает и в нормальные годы основные расходы крестьянина. Доход на ревизскую душу составляет 57 руб. 50 коп., а расход только на питание, прокорм скота и уплату налогов – 57руб. 15 коп. Остаток средств на ревизскую душу 0 руб. 35 коп. И даже в лучшей по плодородности почв волости этот остаток составляет не более 8 рублей. И это ведь годовой доход крестьянина Уржумского уезда от земледелия, и притом в сравнительно благополучные по урожайности годы!

 

3. Население уезда

Количество населения, плотность

По количеству населения Уржумский уезд в послереформенном периоде один из крупнейших (3-й – 4-й по величине) уездов Вятской губернии.

По статистическим таблицам 1869 года в нём числится более 200 тысяч жителей, а к концу 90-х годов население возрастает до 300 тысяч человек и в 1904 году достигает 314 тысяч человек.

Соответственно растёт и плотность населения в уезде. С 22,5 человек на квадратную версту в 1876 году она к 1900 году достигает 31,5 человек, т. е. только за 24 года заселённость уезда увеличивается почти в полтора раза.

Указанная для 1876 г. плотность населения уезда (22,5 человек) оказывается на 41% выше средней плотности населения Европейской России в целом (15,9 на кв. версту) и на 22% выше средней плотности населения Вятской губернии (18,8 на кв. версту). Выше, чем в Уржумском уезде, плотность населения по цифрам 1876 г. отмечается только в трёх уездах губернии: Вятском, Нолинском, Яранском. При этом по данным 1876 г., в волостях западной и северо-западной части уезда, составляющих ¼ часть его территории, плотность населения уже в то время достигала почти 35 чел. на кв. версту. В остальной части уезда плотность населения была 19 чел. на кв. версту, то есть всё же выше средней общегубернской цифры плотности населения (Романов Н. Статистическое описание Уржумского уезда Вятской губернии. – Вятка, 1879.)

По материалам переписи 1897 г. средняя плотность населения Уржумского уезда составляет уже 28,5 человека на кв. версту, что также значительно выше средней плотности по губернии (22,2 чел.). Сравнивая цифры средней плотности населения уезда и губернии в целом за 1876 год и 1897 год, можно сказать, что Уржумский уезд по плотности населения обогнал на целых два десятилетия плотность населения губернии в целом.

Естественно, что средние цифры плотности населения дают только сравнительную характеристику заселённости Уржумского уезда. В конкретной же действительности картина заселённости уезда, как это увидим ниже (прирост населения, число селений, дворов и душ) отличалось неоднородностью, и не только в территориальном разрезе, но и по отдельным десятилетиям и даже годам послереформенного периода.

Из приведённых цифр видно, что Уржумский уезд является не только одним из крупнейших по числу жителей, но и одним из наиболее заселённых уездов бывшей Вятской губернии.

Сам город Уржум, население которого с 2,6 тыс. человек в 1869 г. возрастает до 7,0 тыс. чел. в 1902 г., относится к средним по величине уездным городам Вятской губернии и стоит среди них по численности населения на 4-м месте (1882 г.) и на 5-м месте (1886, 1890, 1902 гг.).

Рост числа селений, дворов

По цифрам 1876 г. (Романов, указ. соч.), всё население Уржумского уезда проживает в 1383 населённых пунктах, в числе которых 1337 деревень и починков и 46 сёл. Кроме того, имеется 143 выселка, вместе с которыми общее число населённых пунктов уезда составляет уже 1526 селений с общим количеством дворов в них 36461 и средней величиной населённого пункта 26 дворов.

В сопоставлении со средней же величиной населённых пунктов по губернии в целом (17 дворов) это говорит о сравнительной крупности поселений в Уржумском уезде.

В разных частях уезда величина селений не одинакова. Так, в восточной его части, где протекают реки Вятка, Уржумка и Буй и сосредоточены наиболее крупные населённые пункты, средняя величина поселений составляет более 35 дворов, в западной же части, удалённой от реки Вятки и её крупных притоков, средняя величина поселений 19,5 двора, т. е. почти вдвое меньше.

Действительная величина населённых пунктов уезда колеблется в более широких пределах: от выселков и починков в 2-3 двора до сёл в 100 и более дворов. Наиболее крупные селения уезда в это время имеют: Буйское – 458 дворов, Шурма – 476 дворов, Параньга – 299 дворов, Цепочкино – 175 дворов.

К концу послереформенного периода, по данным 1903 г., общее число населённых пунктов уезда возросло до 1685 селений с общим количеством дворов в них 47538, что даёт 28,2 двора в среднем на 1 населённый пункт.

Если цифры, приведённые на 1876 год, сравнить с более ранними данными, относящимися по числу поселений к 1868 году (1294 селения),  а по числу дворов к 1856 г. (20 тыс.), то окажется, что за 35 лет (1868-1903 гг.) в Уржумском уезде образовалось почти 400 новых населённых пунктов, а число дворов за 47 лет (1856-1903 гг.) увеличилось на 27 тыс., или более чем в два раза.

Естественно, что большинство новых деревень и починков возникли в этот период в южной части уезда, где имелись ещё свободные для заселения территории и где численность населения, как это увидим ниже, росла наиболее быстрыми в уезде темпами. В северной же и центральных частях уезда, заселённых ранее, таких резервов, достаточных для образования новых посёлков, не осталось. Земля здесь давно поделена, освоена, и даже нарезку небольших земельных участков на новые души приходится производить за несколько десятков километров от местонахождения этих душ. Естественно, что в условиях Уржумского уезда рост числа дворов в основном происходит не за счёт притока населения извне (здесь можно было говорить скорее о переселении из уезда, чем о вселении в уезд), а за счёт общего роста крестьянского населения уезда.

Однако этот довольно внушительный рост числа населённых пунктов и числа дворов происходил в Уржумском уезде только в первом десятилетии послереформенного периода. Сравнивая приведённые выше цифры с данными 1890 года (1614 селений и 43388 дворов), мы увидим, что до 1890 года в уезде за 22 года образовались 320 новых населённых пункта, а число дворов за 34 года увеличилось на 22694. после же 1890 года (за 14 лет) новых поселений возникло только 71, а число дворов увеличилось лишь на 4200. Сравнение, идущее явно не в пользу последнего 15-летия.

Если же пойти далее и сравнить начало 90-х годов (1890-1894 гг.) с началом 900-х годов (1900-1903 гг.), то окажется следующее: в начале 90-х годов ежегодный прирост числа дворов в уезде составлял 620 дворов, а в начале 900-х годов только около 100 дворов в год (94 двора). И это от 40 тысяч крестьянских дворов уезда!

Значительное ослабление темпов образования новых населённых пунктов в уезде свидетельствует о том, что заселение всей территории Уржумского уезда (в том числе и его южной части) в начале 90-х годов в основном закончилось, и свободных земельных ресурсов, пригодных и достаточных дл целей дальнейшей колонизации и переселения из других мест, почти не осталось.

Резкое же снижение темпов роста численности крестьянских дворов в уезде, дошедшее в 900-х годах до небывало низкой цифры (менее 100 дворов в год), не может быть объяснено только одной этой причиной и говорит о наличии других серьёзнейших факторов, могущих вытекать только из самой социально-экономической обстановки, сложившейся в Уржумском уезде к концу послереформенного периода.

Рост численности населения

Рост численности населения уезда и города в течение всего рассматриваемого периода происходил неравномерно.

Так, в городе в 1887 году общая прибыль населения составила более 30%. Возможно, значительную часть этих процентов следует отнести на погрешность официальных статистических данных, публиковавшихся в календарях Вятской губернии. Однако сама по себе эта цифра уже показательна.

В 1892 году прибыль населения в городе не составила и 0,1%, а в отдельные годы (1884, 1889, 1893, 1903) наблюдалась даже убыль населения.

Рост численности основного, крестьянского населения уезда происходил более равномерно, однако разницы прироста в процентах за отдельные годы также сравнительно велики: от 3% (1903 г.) до 0,03% (1892 г.), а в 1895-96 гг. налицо даже убыль числа жителей уезда.

В материалах по статистике, опубликованных в сборнике «Столетие Вятской губернии», приведены исчисленные данные о приросте населения по итогам ревизских сказок: 4-й (1782 г.), 5-й (1795 г.), 6-й (1811 г.) и 10-й (1858 г.) и по данным подворной переписи 1884 г. Средние приросты населения Уржумского уезда в промежутках этих лет составили: 1782-95 гг. – 0,94%, 1795-1811 гг. – 1,6%, 1811-34 гг. – 1,8%, 1834-58 гг. – 1,6% и 1858-84 гг. – 1,19%. Добавим к этому величину прироста населения за период 1885-1903 гг., который составил 0,9% (вычислено нами).

Приведённые цифры убедительно показывают, что процесс понижения прироста населения, начавшийся ещё в период 1834-58 гг., с началом послереформенного периода резко усиливался, и во второй его половине дошёл до небывало низкой цифры 0,9% в год.

Фактическая прибыль населения внутри уезда в разных его частях и пунктах была далеко не одинакова.

По материалам подворной переписи 1884 г. общий прирост населения уезда за предыдущие 27 лет (1858-84 гг.) составил в целом 32%. В ряде же волостей уезда, особенно в его южной части, число жителей увеличивалось в значительно больших размерах: Больше-Шурминская волость – 74,6%, Ирмучашская – 57,4%, Турекская – 63%, Сендинская – 68,3%, Косолаповская – 73,6%. Наибольший процент прироста, а именно 158,8%, отмечен в самой крайней с юга Хлебниковской волости. С 1858 г. к моменту переписи 1884 г. население этой волости увеличилось более чем в 2,5 раза.

Наоборот, в ряде волостей центральной и особенно северной части уезда прибыль населения за тот же период составила всего лишь от 8% до 18%, а в трёх волостях число жителей даже убыло. Это волости северной и северо-западной части уезда. Рождественская – убыло 4,7%, Кокшинская – убыло 3,7%, Кичминская – убыло 21,9% населения.

Эти цифры достаточно наглядно иллюстрируют неблагополучие, создавшееся в северной, наиболее густо и ранее других заселённой части уезда, и бурный рост населения в южной части, где в это время происходит заселение последних свободных территорий уезда.

Подробных данных о росте населения уезда после 1884 года в разрезе волостей мы не имеем. Однако, учитывая указанное выше резкое замедление роста числа дворов и населённых пунктов уезда в 90-х и 900-х годах и приводимые ниже данные о высокой смертности населения и увеличении размеров отхода в уезде (особенно в северной его части), можно полагать с уверенностью, что процесс убыли населения в северных волостях уезда в эти годы прогрессировал, а темпы роста населения в южных волостях настолько замедлились, что не могли уже существенно изменить картину общего неблагополучия. В результате этого процент ежегодного прироста населения Уржумского уезда в период 1884-1903 гг. и упал до небывало низкой цифры 0,9% в год.

Для подтверждения указанного остановимся здесь только на двух постоянно действовавших причинах, характерных для Уржумского уезда к концу послереформенного периода.

***

Это, во-первых, высокая смертность населения. Среди других губерний России бывшая Вятская губерния выделялась в прошлом не только высокой рождаемостью (например, в 1876 г., по синодским отчётам, она занимала по числу родившихся 1-е место в России), но и крайне высокой, более 4,5%, смертностью. Эту величину, по замечаниям статистиков, можно было сравнить только со смертностью в нездоровых областях Азии.

Уржумский уезд ничем не выделялся из общей картины, даже, более этого!

По данным статистики, рождаемость в уезде за период 1854-1874 гг. составляла 6,2%, что выше общегубернской цифры рождаемости (5,9%). В последующие годы процент рождаемости составляет меньшие цифры, а именно от 5,2% до 5,9%, и показывает определённую тенденцию к снижению. Так, рождаемость за 1870-1889 гг. составляет в среднем 7,6%, за 1881-1890 гг. – 5,2%, за 1891-1903 гг. – 4,5%. В абсолютных цифрах число ежегодно рождавшихся в уезде колеблется от 12,9 тыс. человек (1868 г.) до 17,9 тыс. человек (1903 г.) и составляет в среднем 15,1 тыс. человек в год.

За 36 лет послереформенного периода, за которые мы имеем сведения о числе родившихся (1868, 1870-1883, 1885-1891, 1893-1896, 1899-1900 гг.), на территории Уржумского уезда родилось 500,7 тыс. человек. Эти полмиллиона человеческих жизней могли бы увеличить численность населения уезда в три с половиной раза по отношению к начальному 1868 году, и в полтора раза даже по отношению к конечному 1900 году.

Однако высокая смертность очень рано предъявляла свои права на эти новые человеческие жизни. Мы не имеем конкретных цифр размеров детской смертности по Уржумскому уезду, в силу чего сошлёмся на общегубернские данные.

По синодскому отчёту 1876 года Вятская губерния отнесена к группе губерний, где из 1000 детей уже на первом году жизни умирает от 488 до 875 детей (наивысшая по Европейской России смертность), т. е. 40% всех вновь родившихся младенцев. По данным земской статистики, представленным в сравнительной таблице смертности за 1899-1902 гг. (календарь Вятской губ. на 1904 г.), только за эти четыре года из общего числа умерших в губернии 180 тыс. чел. от специфических детских болезней умерло 152 тыс. чел., т. е. 84,5%. Нет сомнения в том, что и в Уржумском уезде детская смертность была нисколько не ниже.

Тем более, что и общая смертность среди населения даже на общем фоне такой губернии, как Вятская, была в уезде крайне высока. Романов, например, отмечает, что с 1865 года по 1874 год число смертных случаев, по сравнению с предшествующим десятилетием, увеличилось в Уржумском уезде вдвое более, чем по губернии, и, если в период 1854-1864 гг. рождаемость в уезде превышала число смертных случаев в среднем на 40,8% в год, то в период 1865-1874 гг. рождаемость превысила смертность уже только в среднем на 28,7%.

В результате он же и устанавливает, как факт, что среди других уездов вятской губернии в этом уезде обнаруживается сравнительно более высокая рождаемость при более высокой смертности.

Показательно, что и в последующие год Уржумский уезд остаётся в губернии одним из самых неблагополучных уездов в смысле смертности населения. В 1885 году он занимает по числу умерших 1-е место в губернии, в 1890 году – 2-е место, а какова была смертность в такие тяжёлые для уезда годы, как 1892 и 1897-98 гг., вообще не публиковалось.

Дизентерия и простой детский понос уносит здесь в летние месяцы тысячи детских жизней, сыпной тиф, трахома и сифилис свирепствуют среди населения всех возрастов и национальностей, и в неурожайные годы губернскому начальнику именно здесь, в Уржумском уезде, приходится принимать более всего экстренных мер по борьбе с эпидемиями.

11-12 тысяч человек составляют обычное для уезда количество умерших за один год. В такие же годы, как 1885, 1889 и 1902, несмотря на 13-16 тысяч вновь родившихся, прибыль населения падает до 600-750 человек, т. е. даже высокая рождаемость едва успевает пополнять убыль населения от смертности.

За время с 1868 г. по 1905 г., по нашим подсчётам, в уезде умерло 374,8 тыс. человек, а если учесть отсутствие в этой цифре числа умерших за 5 лет (1869, 1884, 1892, 1897, 1898 годы), по которым у нас нет данных, то общее число умерших можно принять, по крайней мере, в 400 тыс. человек. Если эту цифру, равную 80% общего числа родившихся в те же годы, сопоставить с количеством населения уезда в начальном 1868 году, то окажется, что за 39 лет указанного периода в Уржумском уезде вымерло население двух таких уездов целиком.

Таким образом, высокая смертность действительно была самой серьёзной причиной, тормозящей численный рост населения Уржумского уезда.

***

Другой, так же существенной причиной столь слабого роста численности населения Уржумского уезда было переселение крестьян в другие места (за пределы уезда) и, особенно, уход на заработки.

По данным Романова, в 1869-74 гг. из Уржумского уезда переселялось в среднем 278 человек. Эта цифра сама по себе невелика, но она составляет всё же 7% среднего годового прироста населения уезда. Сравнивая это с цифрами по другим уездам, он же отмечает, что в отношении эмиграции крестьян из 11 уездов Вятской губернии с Уржумским равняется только один Орловский уезд. В прочих 9 уездах эта эмиграция гораздо слабее. За указанные 5 лет по губернии в целом переселилось 6093 человека, в т. ч. из Уржумского уезда 1881 человек, или 22,8%, из Орловского уезда – 1818 человек, или 21,5%, а из всех остальных 9 уездов — 55,6%.

Таким образом, уже в начале послереформенного периода переселение из Уржумского уезда становится для него не только характерным явлением, но и выдвигает его по числу переселенцев на первое место среди всех других уездов бывшей Вятской губернии.

Нет нужды говорить о том, что это переселение, прежде всего и более всего, происходило из волостей северной части, отличавшихся малоземельем и плотностью населения.

В части ухода крестьянского населения уезда на заработки крайне показательны следующие цифры количества документов, выданных в эти же годы.

1871 год. Паспортов годовых 741, полугодовых 525, билетов в 40 копеек 539, в 20 копеек 4801, всего 5607.

1872 год. Паспортов годовых 1057, полугодовых 776, билетов в 40 копеек 959, в 20 копеек 4885, всего 7677.

1873 год. Паспортов 1181 и 782, билетов 872 и 4865, всего 7700.

1874 год. Паспортов 1134 и 735, билетов 830 и 4548, всего 7247.

1875 год. Паспортов 1441 и 953, билетов 1200 и 7096, всего 10698.

В дополнение к таблице отметим, что как по числу выданных паспортов (годовых и полугодовых) резко выделяются также волости северной части уезда, как Рождественская, Лебяжская, Кичминская, так и по числу выдаваемых билетов (для отлучек на более короткие сроки) наиболее крупными их потребителями являются соседние волости: Сердежская, Кокшинская, Теребиловская и опять-таки наиболее злополучная в уезде Кичминская волость.

В приведённой таблице обращает на себя внимание значительный рост по годам числа документов, выдаваемых на отлучку, причём рост этот, как показывают цифры, наиболее ощутим в числе выдававшихся паспортов, и особенно паспортов годовых. Эти сообщаемые Романовым данные свидетельствуют о том, что уже в те годы рост числа отлучек (а он связан был в громадном большинстве случаев с уходом на заработки), и, в частности, длительных, т. е. и дальних отлучек, становятся также характерными, по крайней мере, для северной части Уржумского уезда.

В последующие годы отлучки из уезда принимают уже массовые размеры. Так, в период 1875-1884 гг. число взятых документов на отлучку составляет в среднем в год 13,5 тысячи, доходя в неурожайные годы (1877-1878) почти до 18 тысяч. Подворная перепись 1884 г. показала, что на каждые 100 дворов уезда приходится в среднем 35 выданных паспортов и билетов. Причём наибольшее количество их, а именно от 50 до 90 паспортов на каждые 100 дворов, берётся в тех же волостях северной части уезда (Кичминская – 54,0, Лебяжская – 71,6, Рождественская 89,1 и др., всего 7 волостей).

Эту резко возросшую волну отлучек, расширяющуюся на всю территорию уезда, уже нельзя объяснить, например, только неурожаем 1877 и 1878 гг. Материалы той же подворной переписи наглядно показывают, что причиной этого были конкретные условия экономики крестьянского двора: размеры землепользования, наличие рабочих рук, скота и т. д. Плотники, бурлаки, лесорубы и пильщики шли в отход на заработки по жестокой нужде, часто только для того, чтобы, получив аванс от подрядчика, платить подать, или чтобы избавить на зиму голодную семью от лишнего рта. Характерно, что в отход идут не только русские, но и татары, марийцы, даже удмурты, и не только мужчины, но и женщины. В материалах подворной переписи определённо отмечается рост женского отхода. В 1875 г. это 2,2% общего числа отходников, в 1877 г. – 4,2%, в 1881 г. – 6,4%, в 1884 г. – 4,5%.

Разница между всеми этими категориями одинаково обедневшего населения уезда, тысячами покидавшего свои дворы и волости в поисках заработка, только в виде промысла, да и в дальности ухода. Одни нанимались к лесопромышленнику рубить лес здесь же в уезде, за рекой Вяткой, другие ехали плотничать в Сибирь и другие места. Следует отметить, что значительное количество уехавших на заработки оседало на новых местах (например, в 1882 г. до 50% от числа уехавших) и, таким образом, увеличивало приведённые выше сравнительно небольшие цифры официальных переселенцев.

В конце 90-х и в начале 900-х годов уход крестьян Уржумского уезда на заработки возрос ещё более. Число документов на отлучку, выданных в уезде в эти годы, составило: в 1897 г. 26,9 тыс., в 1898 г. – 18,5 тыс., в 1900 г. – 17,2 тыс., в 1901 г. – 23 тыс., в 1902 г. – 21,2 тыс. (паспортов и билетов вместе). Уржумский уезд по числу отлучек по-прежнему остаётся на одном из первых мест в Вятской губернии (например, в 1897 г. – 2-е место).

Как и ранее, неурожайные годы резко поднимали число и отлучек на заработки, и переселения из пределов уезда. Именно после голодного 1891 г., так потрясшего экономику основной части крестьянского населения уезда, что оно уже не могло более выбраться из положения нищеты и разорённости, волна отлучек достигает наибольшей высоты за весь послереформенный период.

И именно в эти годы более всего создаётся новых населённых пунктов бывших вятских крестьян на Урале, в Западной Сибири и других, пока ещё более привольных местах. Кроме того, из 18-20 тысяч отходников из уезда значительное число лиц просто оседает в пределах других губерний на фабриках, заводах и т. д., растворяясь в массах другого населения.

Такова вторая конкретная причина, замедлявшая рост населения Уржумского уезда.

Подытоживая сказанное о росте населения Уржумского уезда в послереформенный период, приходим к выводу о том, что, несмотря на высокую рождаемость и внушительный рост общей численности населения Уржумского уезда, темпы прироста в нём замедлялись большими размерами смертности и массовым уходом населения на заработки, а в волостях северной части уезда, отличавшимися малоземельем и плотностью населения, привели даже к уменьшению численности населения.

***

Национальный состав

Подворной переписью 1884 г. состав населения Уржумского района по национальности определился следующими цифрами. Русские – 176 тыс. (69,7%), мари – 66 тыс. (26%), татары – 10 тыс. (4,1%), удмурты – 0,6 тыс. (0,2%). Близкие к этим цифры приводятся и Романовым по данным 1876 г.: русские – 69,3%, мари – 26,7%, татары – 4%, удмурты – 0,08%. Таким образом, в составе населения Уржумского уезда русские, как преобладающая часть населения, составляют около 70% или примерно 2/3 части, а население остальных национальностей – примерно 30% или 1/3 части.

Всё же и при этих цифрах Уржумский уезд выделяется по своему национальному составу из других уездов вятской губернии. По губернии в целом русские составляют 80,5% или 4/5 её населения, а другие национальности – 19,5% или только 1/5 часть. Более того, 66 тысяч марийцев Уржумского уезда составляют более половины всех мари, проживающих на территории губернии, по числу татар он стоит на 3-м месте, по числу удмуртов на 6-м месте.

Сравнительное обилие в Уржумском уезде населения других национальностей (кроме русских) определялось историческим прошлым уезда. Этим же объясняется сосредоточение населения той или иной национальности в определённых частях уезда.

Так, северо-западная часть уезда (Рождественская, Лебяжская, Кичминская, Сердежская волости) заселена почти исключительно русскими. В юго-западной его части (вдоль границы с бывшей Казанской губернией, теперь Марийской АССР), наоборот, в ряде волостей большинство населения составляют мари: Сернурская волость – 82,8%, Конганурская – 60,9%, Ирмучашская – 50,5%. Татары сосредоточены главным образом в одной волости (Турекской) той же юго-западной части уезда, удмурты же проживают всего лишь в нескольких селениях одной Сендинской волости.

В остальных частях уезда, среди господствующего русского населения, встречаются чаще всего мари, составляющие здесь от 13,5% до 45% всего населения и проживающие отдельными посёлками или группами посёлков. Эта пестрота населения, отразившаяся и в названиях самих посёлков, сохранилась до наших дней даже в окрестностях города, где рядом с чисто русскими деревнями, как Федькино, Ключи, Подгорная существуют и марийские – Енгарашково, Одинерь, Сюкся и др., имеющие не только другой внешний облик, но и свой, отличный уклад жизни.

Число лиц других национальностей числится по уезду в количестве всего нескольких десятков человек, что, следует полагать, относится более к самому городу Уржуму, где, помимо основного русского населения, имеется несколько семей поляков, евреев и лиц других национальностей.

Таким образом, на территории Уржумского уезда проживает, не считая удмуртов за их малочисленностью, население трёх национальностей: русские, мари, татары. Каждый из этих народов имеет свой язык, свою религию и свой, резко отличный уклад семейной и общественной жизни, идущий корнями в далёкое прошлое своего народа.

Так, несмотря на все усилия русской церкви о приведении к православию мари, среди последних всё ещё, даже официально, числится более 4,5% язычников, а в отдельных волостях и в 2-3 раза больше: Сендинская – 9%, Сернурская – 9,25%, Конганурская – 10%, Турекская – 12,5%. Фактически не 4%, а большинство марийского населения посещает свои священные рощи, и закладка первого православного храма в чисто марийской деревне Куприан-Сола Сернурской волости, происшедшая только в 1900 году, отмечается в хронике жизни губернии как существенное событие.

Огни костров в священных марийских рощах и не изменившиеся в течение столетий национальные костюмы мари, так же, как и магометанские мечети и дома татар, сплошь спрятанные за высокими заборами, — все эти, даже только внешние признаки особого национального уклада каждого из этих народов, связанные с их историческим прошлым, естественно, накладывали свой отпечаток на ту или иную сторону жизни уезда.

Но не только своей религией, костюмами и языком выделяются мари, татары и удмурты среди основного в уезде русского населения.

«Однопашка», «ячмень», «половинщик» и деревянные бороны – эти печальные признаки бедняков уезда чаще всего встречаются среди марийских крестьян. Хозяйство мари ведётся на более низком уровне, грамотность среди и мари, и татар во много раз ниже, чем у русских. В 1884 г. грамотных мужчин в уезде было среди русских 18%, среди мари 4%, а среди татар только 0,2%, или на одного грамотного мужчину приходится неграмотных русских 5,5 человек, у мари 24,9 человека, у татар 458,8 человека. А среди женщин! На одну грамотную женщину приходится неграмотных у русских 38,7 женщин, у мари 1347,4 женщины, а среди всех татарских женщин грамотных только 2.

Татарская женщина не имеет права обратиться к врачу-мужчине, мари и удмурты больше доверяют своим попам, чем земскому врачу и оспопрививателю, в результате чего не только тиф и дизентерия, но и трахома, и сифилис такие же привычные гости в марийских селеньях, как бедность и нищета.

В этих условиях голодные годы и сопутствующие им эпидемии заразных болезней, несомненно, оставляют последствия более тяжёлые. В частности, высокий процент смертности населения Уржумского уезда в значительной степени связан с наличием здесь культурно отставшего и более других разорённого 60-тысячного марийского населения и 10-тысячного татарского населения.

Подтверждением этому могут служить даже цифры общей численности населения Уржумского уезда в разрезе национальностей, приведённые нами для наглядности за отдельные годы послереформенного периода. В 1876 г. русские – 157 тыс. (69,3%), мари – 60,5 тыс. (26,7%), татары и прочие – 9 тыс. (4,0%). В 1884 г. русские – 176 тыс. (69,7%), мари – 66,0 тыс. (26,0%), татары и прочие – 10,6 тыс. (4,3%).  В 1888 г. русские – 192 тыс. (71,2%), мари – 69,6 тыс. (25,7%), татары и прочие – 11,6 тыс. (3,1%). В 1893 г. русские – 206,7 тыс. (71,3%), мари – 68,6 тыс. (23,9%), татары и прочие – 12,2 тыс. (4,2%).

Как видим, русское население уезда, несмотря на приведённые выше факты массового ухода на заработки, непрерывно растёт. В то же время рост марийского населения уезда происходит медленно, и процент его в составе населения уезда снижается с 26,7% до 25,3%, а после неурожаев и голодного 1891 года происходит даже убыль марийского населения. Учитывая, что отход и переселение в другие места среди мари развиты были много слабее, чем у русских, основной причиной этого возможно полагать более высокую смертность среди мари.

Об этой более высокой смертности, поглощающей почти всю рождаемость марийского населения, говорят данные 1874 г. В этом году на каждые 100 человек взрослого населения приходилось рождений и случаев смерти: у русских 6,37 и 4,99, у мари 6,45 и 6,19, у татар 5,29 и 3,31. Общая же прибыль в этот год составила: у русских 1,38%, у татар 1,98%, у мари 0,26%. На общем фоне и без того высокой смертности населения уезда ещё более высокая смертность среди мари медленно, но неуклонно вела этот народ по пути к вырождению. И не раз обсуждавшиеся на заседаниях Уржумской земской управы вопросы о неотложной организации в уезде оспопрививания, сифилитических пунктов и о борьбе с эпидемическими заболеваниями во многом были связаны с наличием в уезде 60-тысячного марийского населения, более других отставшего и в культурном, и в экономическом отношениях.

Возможно, что та же картина наблюдалась среди татар и удмуртов, однако небольшая их численность, при возможной неточности имеющихся опубликованных данных, не позволяет сделать какие-либо определённые выводы.

Между прочим, следуя опубликованным данным о численности населения уезда по национальности за 1901-1903 гг., в эти годы в процентном составе населения произошли обратные изменения. Процентное участие мари выросло к 1903 году до 26,3%, процент же русских упал до 69,9%. Это, на первый взгляд, разительное и противоречащее нашим выводам явление объясняется довольно просто. Мари редко и мало уходили в дальний отход, и поэтому почти всегда, даже занимаясь отхожим промыслом, так или иначе попадали в учёт численности уезда по той или иной волости. И если в эти годы, при общем громадном росте отхода в уезде, возрастал, как мы видели выше, более всего отход дальний, то участвовали в этом дальнем отходе, главным образом, русские, и, прежде всего, из тех волостей северной части уезда (Рождественская, Кичминская, Лебяжская), где отхожие заработки превращались в основной источник существования и уже в 80-х годах приводили здесь не только к понижению прироста, но и к общей убыли населения.

Именно волной дальнего отхода, поднявшейся столь высоко в конце 90-х годов и в начале 900-х годов и захватившей главным образом русское население, и объясняется вышеуказанное снижение процента участия русских в составе населения уезда и незначительное, но всё же повышение процента марийского населения.

Совместное проживание на территории Уржумского уезда населения нескольких национальностей отражалось, таким образом, на очень многих сторонах экономической и культурной жизни уезда в целом.

Сосредоточение же в определённых частях и пунктах уезда десятков тысяч мари, в прошлом довольно воинственных, а теперь наиболее нищих и бесправных, а также удмуртов и татар, пользующихся не бóльшими правами, создавало здесь благоприятную почву для разного рода смут и волнений.

Не имея возможности остановиться в рамках настоящей главы на этом вопросе более подробно, укажем только на отдельные, наиболее значительные события этого порядка, вошедшие в историю.

Так, ещё в 1878 г. в соседстве с уездом происходят «крупные восстания» среди крестьян-татар Казанской губернии и среди мари.

В 1889 г. уже на территории самого уезда на почве возросших недоимок и невозможности их уплаты происходят серьёзные волнения, охватившие население 4 волостей и вошедшие в историю как выступление Уржумских мари (Материалы по истории СССР / Под ред. Проф. Шестакова. – ч. 3, с. 233. – Киров, 1940).

В неурожайный 1888 г. тысячные толпы марийцев открыто прогоняют русских священников, вошедших с крестным ходом в священные марийские рощи. А открытие и освящение первой церкви в чисто марийской деревне Куприян-Сола в 1900 году далеко не случайно происходит в присутствии самого вятского губернатора Клингенберга (Календарь вятской губернии на 1901 г.).

Как видим, большинство значительных событий этого рода происходят именно среди мари, до сих пор не потерявших стремления к свободной и самостоятельной жизни.

Приведённые яркие факты национально-освободительного движения среди малых народов уезда, да и самое проживание здесь мари, татар и удмуртов на общем фоне также далеко неоднородного русского населения дополняли и значительно углубляли эту своеобразную обстановку, которая сложилась в Уржумском уезде в послереформенный период и выделяла его в рамках бывшей Вятской губернии среди всех других уездов.

***

Сословный состав

Сведения о составе населения Уржумского уезда по сословиям имеются в нашем распоряжении за период 1885-1898 гг. Однако и эти данные, приводимые ниже для наглядности только за два года (первый и последний), достаточно ясно характеризуют состав населения уезда, по официально учитывавшимся статистикой земства сословным категориям. Вот эти данные.

1885 год. Духовенства 1168 чел. (0,4%), дворян и чиновников – 77 (0,03%), потомственных и личных почётных граждан – 108 (0,04%); всех вместе – 0,47%. Цеховых и мещан – 389 (0,12%), крестьян – 254918 (91,08%), отставных солдат, их жён и дочерей – 1406 (5,23%), воинских чинов запаса – 5007 (1,85%), прочих – 353 (1,25%); всего 269986.

1893 год. Духовенства – 1021 (0,85%), дворян и чиновников – 127 (0,04%), потомственных и личных почётных граждан – 144 (0,05%); всех вместе  — 0,44%. Цеховых и мещан – 349 (0,12%), крестьян – 254744 (88,2%), отставных солдат, их жён и дочерей – 24763 (8,6%), воинских чинов запаса – 7519 (2,6%), прочих – 116 (0,04%); всего 287788.

Как видим, в Уржумском уезде имеются все основные сословные категории послереформенной России. С одной стороны, небольшая кучка (менее 0,5%) населения привилегированных, власть имущих сословий: духовенство, дворяне и чиновники, потомственные, личные граждане и купцы и, с другой стороны, основная масса бесправного крестьянского населения, составляющая вместе с отставными солдатами, солдатскими жёнами и дочерьми подавляющую часть – более 96% населения.

Отметим, что категорией «дворяне и чиновники» в сословном составе населения уезда представлены остатки бывшего здесь крепостничества, а категорией потомственных и личных граждан и купцов – растущие в уезде позиции капитализма, т. е. в Уржумском уезде имелись налицо наиболее типичные черты, присущие в этом смысле послереформенному периоду.

Перейдём к более подробной характеристике сословных категорий, представленных вышеприведёнными цифрами.

Основную массу населения, более 90%, составляют крестьяне, по количеству которых уезд стоит на 1-м месте в Вятской губернии. В эту основную сословную категорию входят крестьяне государственные в количестве 229 тыс. чел. (90%), крестьяне удельные – 16 тыс. чел. (6%), крестьяне бывшие горнозаводские – 7 тыс. чел. (3%) и бывшие помещичьи – 2,5 тыс. чел. (1%). (Цифры приведены по данным подворной переписи 1884 г. с округлением до тысячи.) Последние две группы, т. е. крестьяне б. горнозаводские и б. помещичьи – это новая для уезда сословная группа, свидетельствующая о недавнем существовании здесь крепостного права и являвшаяся результатом его отмены.

Учитываемые земской статистикой эти четыре сословные группы крестьянского населения уезда внутри себя далеко не однородны.

Для примера достаточно посмотреть, что представляет собой наиболее крупная категория – государственные крестьяне, в которую, кроме русских, входит основная масса крестьян и всех других национальностей уезда – мари, татар и удмуртов, не бывших в закрепощении у помещиков и на горных заводах.

При обработке материалов переписи 1884 года все крестьянские хозяйства уезда губернскими статистиками были разделены по ряду признаков состоятельности крестьянского хозяйства. Беря здесь только главнейшие из них, а именно: размер землевладений, количество рабочих рук, количество рабочего скота, — и разбивая их по категориям, установленным Лениным для бедняцких хозяйств, хозяйств середняков и для хозяйств зажиточных (Ленин. Аграрный вопрос в России к концу XIX века), получаем следующие процентные количества слабых (бедняцких), средних и сильных (зажиточных) крестьянских хозяйств в Уржумском уезде.

Хозяйства слабые (бедные): по размерам землепользования – 49,9%, по количеству рабочих рук – 68,4%, по количеству рабочего скота – 59,1%. Хозяйства средние: по размерам землепользования – 34,1%, по количеству рабочих рук – 28,7%, по количеству рабочего скота – 29,1%. Хозяйства сильные: по размерам землепользования – 15,9%, по количеству рабочих рук – 7,9%, по количеству рабочего скота – 11,9%.

Как видим, по этим основным признакам состоятельности среди государственных крестьян Уржумского уезда уже в это время (в 1884 г.) наметились три глубоко различные группы хозяйств (дворов).

Учитывая приведённые цифры, можно сказать, что к половине 80-х годов в Уржумском уезде среди основной массы крестьян государственных по крайней мере, 50% относятся к слабым, не имеющим вовсе или имеющим только одного взрослого рабочего и одну лошадь в своём дворе; 20-30% хозяйств средних, имеющих достаточное для сведения концов с концами количество земли, двух взрослых рабочих и двух лошадей; 10-15% хозяйств явно зажиточных, имеющих более 25 десятин земли и располагающих темя и более взрослыми рабочими и тремя и более лошадьми на двор.

В.И. Ленин в своей работе «Развитие капитализма в России» указывает, что к концу 80-х годов крестьянство было разделено на три группы: 50% бедняцких хозяйств, 30% хозяйств середняков и 20% хозяйств зажиточных и кулацких. Сравнивая приведённые выше цифры с цифрами Ленина, можно сказать, что расслоение основной массы крестьянства (государственные крестьяне) в Уржумском уезде к половине 80-х годов достигло размеров, общих для европейской части России того времени.

Не останавливаясь здесь более подробно на этом вопросе, отметим лишь, что расслоение крестьянства, как сословной категории, в не меньшей степени наблюдалось в уезде и среди крестьян бывших помещичьих, горнозаводских и удельных.

Появление же в уезде совершенно новой, хотя официально и не учитываемой категории крестьян-собственников есть также прямой и, пожалуй, ещё более важный результат этого расслоения.

Как указывалось нами выше (глава «Распределение угодий уезда по принадлежности»), в 1878 г. в уезде имелось 1126 крестьян-собственников, из них 778 среди крестьян государственных, 344 среди удельных крестьян и 4 среди б. помещичьих и б. горнозаводских крестьян. В число удельных крестьян-собственников входят 8 сельских обществ, купивших у удела под расчистку 957 десятин леса. Это составляет около 80% всех земель, находящихся в частной собственности б. удельных крестьян Уржумского уезда. Крестьяне, находящиеся в относительно лучших условиях, выделяли из своей среды и больший процент крестьян-собственников. А именно: крестьяне государственные 2,5%, крестьяне же б. владельческие (б. помещичьи и б. горнозаводские), освобождённые от крепостного права, эта наиболее обездоленная категория крестьян уезда – только 0,3%.

Наконец, в результате того же расслоения ряд лиц крестьянского сословия, официально числясь ещё в этой же сословной категории, фактически превратились в торговцев и промышленников. В 1887 г. на территории уезда имеется 240 лавок, 97 постоялых дворов, 72 пивных и т. д. – всего 420 заведений.

Среди этих многочисленных лавочников, содержателей постоялых дворов и пивных, мельников и т. п. были и такие, как крупнейший лесопромышленник Бушков, до конца своей жизни числившийся крестьянином села Русский Турек. Нет сомнения, что как крестьяне-собственники, так и эти лавочники, подрядчики, промышленники и т. д., как правило, выходили из того же крестьянского сословия, из хозяйств зажиточных и кулацких.

Таким образом, процесс расслоения, дифференциации крестьян на территории Уржумского уезда в самой яркой форме отражал типичные черты капитализма в деревне и делил крестьянство уезда на три глубоко различные по своему имущественному положению группы, на одном полюсе которых находились завтрашние заводчики, промышленники и гильдейские купцы, а на другом – тысячные толпы будущих пролетариев, за кусок хлеба идущих в дальний и ближний отходы по всем дорогам уезда.

  Количество отставных солдат, солдатских жён и дочерей и воинских чинов запаса в составе населения уезда вообще значительно (в 1885 году 19 тысяч человек, или 7% , в 1893 году – 32 тыс. человек, или 11,4% от всего населения уезда) и является наглядным результатом войн, ведущихся царизмом. По крайней мере первые, т. е. отставные солдаты, солдатские жёны и дочери, это, по существу, тоже крестьянство, и, как сословная категория, такое же бесправное, а в экономическом отношении ещё более слабое и обездоленное. К сожалению, более подробных, конкретных данных об этой категории населения нет, и можно лишь предполагать, что рост женского отхода в уезде, батрачество, нищенство и т. п. черпали свои резервы во многом из среды солдатских жён, дочерей и отставных солдат, вернувшихся инвалидами.

Число цеховых и мещан в Уржумском уезде очень невелико и каждый год меняется (например, за 1885 год указано 339 человек, а в 1886 году – 644 человека), но в общем составляет только десятые доли процента от общего числа населения уезда. Оно более последовательно увеличивается только с 1888 года: с 214 человек в этом году доходит к 1895 году до 349 человек, что составляет 0,1%. Надо сказать, что если эти цифры более или менее правильно отражают официально учитываемое число лиц мещанского сословия, то они далеко не охватывают всего количества людей цеховых, куда относились разного рода ремесленники (портные, сапожники, шерстобиты и т. п.), отдельные группы кустарей (кузнецы, горшечники и пр.) и рабочие кожевенных, мыловаренных, спиртоводочных и иных заводов, существовавших в уезде.

Правда, большое количество кустарей и ремесленников в уезде занимались ремёслами и промыслами временно, но несомненно, что, например, из 1029 кузнецов, 244 колёсников, 342 сапожников и сотен лиц других профессий, имевшихся в уезде и в городе в 1890 году, многие превратили эти ремёсла в основной источник существования. Число же рабочих, например, в 1882 г. а одних только заводах и фабриках уезда, по сведениям их владельцев, составило 464 человека, а в 1896 г. их было уже 851 человек. По-видимому, многие из лиц, фактически входящих в эту категорию населения, учитывались в числе прочего населения. В силу этого «прочие» и составляют довольно значительные цифры от 2,5 до 3,6 тысяч человек.

Над всеми вышеперечисленными, в равной степени бесправными сословиями основного населения Уржумского уезда, составляющими в целом 99,5% его численного состава, стоит группа привилегированных, «власть имущих» сословий.

Сюда, во-первых, относится довольно значительный, более 1000 человек, отряд духовных пастырей, наблюдающих за верой в царя небесного и в царя земного. По числу духовенства уезд стоит на 5-м месте в губернии, причём в официально учитываемое число входит только православное духовенство и не включено духовенство татарское и единоверческое. Количество же последнего должно быть также довольно значительно, т. к. по цифрам 1897 г. в уезде числятся 15 мечетей, 2 раскольничьих молельни и, кроме того, имеется неучтённое количество единоверческих церквей (в ряде населённых пунктов большинство населения староверческое).

За духовенством идёт небольшая, но наиболее привилегированная группа дворян – в большинстве чиновников и просто чиновников (не дворян), начиная с надворного и статского советников и кончая коллежскими регистраторами, занимающими большинство должностей в разных присутствиях и комитетах уезда и города. Так, в составе 1-го земского уездного съезда из 11 его членов было советников (надворных и др.) 5 человек, асессоров 4 человека, регистраторов 1 человек и потомственных личных граждан 1 человек.

По численности дворян и чиновников Уржумский уезд в 1890 г. стоит на 2-м месте в губернии. 105 лиц, входящих в это сословие, составляют 12,8% общегубернского их количества.

Обилие в Уржумском уезде дворян и чиновников свидетельствует не только об остатках имевшего здесь место крепостного права, но и о сравнительно высоком уровне организации в уезде официальной государственной власти. Показательно, что число лиц этого сословия резко возросло (почти на 50%) в 1888-1889 гг. и снова почти на 40% в 1891-1893 гг. Это, возможно, было связано с волнениями среди мари в первом случае и с опасениями подобных же волнений во втором случае. И то, и другое, естественно, требовало усиления чиновной администрации в уезде.

Последнее, не менее привилегированное сословие среди населения – это потомственные личные граждане и купцы. Численно эта категория населения очень невелика: от 103 человек в 1885 году до 173 человек в 1891 году. Но лицам, входящим в неё, принадлежат почти все заводы, фабрики и прочие промышленные предприятия уезда, и в их же руках находится почти вся более или менее крупная торговля на рынках, базарах и ярмарках уезда.

В числе купечества учитывались, по-видимому, только лица, официально вошедшие в это сословие. Фактически же число лиц, занимающихся торговлей и ростовщичеством и владеющих промышленными предприятиями, следует считать, как это было показано выше, значительно большим. Тем более, что и общее число торговых и промышленных предприятий уезда только за 10 лет с 1887 до 1896 гг. увеличилось на 350 единиц, главным образом за счёт торговли зерном, мукой, мануфактурой, бакалеей и т. д. Это гораздо быстрее растущее на практике, чем попадающее в официальную статистику сословие купцов и предпринимателей являлось для Уржумского уезда новой сословной категорией, утверждающей здесь позиции капитализма и оказывающей огромное влияние не только на экономику уезда, но и на весь ход развития его общественной и культурной жизни.

Из вышесказанного приходим к выводу о том, что в сословном составе населения Уржумского уезда довольно ярко отразились наиболее типичные черты послереформенного периода: остатки крепостничества в виде сословия дворян и чиновников, растущий капитализм в виде сословия купцов и потомственных личных граждан и достигшее крупных размеров расслоение основного в уезде крестьянского населения на бедноту, середняков и кулачество.

 

1948, 1979-1980 гг.

 1,826 total views,  2 views today

 
Яндекс.Метрика /body>