Эхо Октября прокатилось по всей России. Ожил от мертвой спячки наш в то время захолустный Уржум. Ни телефонной связи с Вяткой, ни радио тогда еще не было. Только «морзянка» на телеграфе связывала город с губернским центром, да почтовые конные «тройки» доставляли газеты и письма.

Все новости о событиях расклеивались на стенах зданий главной  Воскресенской улицы.

И город шумел. Он был многолюдным – эвакуированные, беженцы из больших городов, спасшиеся от голода, наполняли его улицы. Вести об Октябрьской революции, о событиях в Петрограде и Москве передавались из уст в уста.

Я был очевидцем проходившего в начале января 1918 года уездного съезда Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, провозгласившего в уезде Советскую власть. Зал здания бывшего земского уездного съезда (бывшая поликлиника на улице Советской)*, где проходил съезд, был пере­полнен делегатами. Около здания толпился народ. Мы, молодежь, наблюдали за событиями из двора дома купца Бушкова.

Бурно протекал съезд, ведь на нем были делегаты и от кулаков. Одновременно со съездом, было созвано уездное земское собрание, не желавшее отдать власть Советам.

Помню, как в открытую форточку, из которой шел пар, кто-то выстрелил из револьвера, очевидно желая утихомирить зарвавшихся кулацких ораторов. Руководителям съезда пришлось обратиться за помощью к местной конвойной команде, солдаты которой были за установление Советской власти. Команду привел старший командир Семен Парфенов. Народу на улице скопилось еще больше. Что-то будет?

И вот раздалась команда: «Огонь!» И вверх полетели пули, некоторые как горох застучали по крыше здания. Глазевшие обыватели на улице быстро разбежались. Несмотря на ожесточенное сопротивление, текст о признании Советской власти был подписан.

Уржумский уездный Совет выпустил воззвание к населению уезда о поддержке Совета. Председателем уисполкома был избран уроженец деревни Богданова Р. Н. Воронов. Труден был путь к победе, к утверждению и укреплению новой власти. Поднимала голову контрреволюция, кулачество.

Я был очевидцем разгула банды бывшего царского офицера Степанова в августе 1918 года, немало натворившей бед в городе и уезде.

Страна голодала. Была введена выдача хлеба по карточкам. Мизерный паек, да и что за хлеб – наполовину с мякиной, с лебедой.

От голода распространился сыпной тиф, люди умирали. Помню, около дома бывшего купца Горбунова (сейчас книжный магазин)** умирающих от голода татарок с ребятишками. А кулаки зарывали хлеб в землю. Нужно было взять хлеб у кулака. Уржумский упродком направил по уезду переписчиков и учетчиков хлеба у кулачества.

Принимал в этом участие и я. Нашу группу направили в Конганурскую, Хлебниковскую, Косолаповскую и Мари-Биляморскую волости – сейчас это Марийская АССР. У кулаков мы находили огромные скирды, снопы хлеба, лежащие на деревянных переводах в амбарах. У одного кулака я насчитал около двадцати кладух. Чтобы точно их сосчитать, мы лазали на эти кладухи и считали их сверху. Описывали хлеб и в амбарах, и спрятанный в овинах, подполье, земле. Всякое бывало. Однажды, например, при учете хлеба кулаки заперли, нас в амбаре. Бывали и убийства. Но, несмотря на упорное сопротивление, хлеб у кулаков был взят. Тысячи пудов его были направлены в Петроград голодающим рабочим. Выдавался хлеб и уржумцам.

Вся культурная жизнь в Уржуме шла, и общественные мероприятия проводились в то время в реальном училище, народной аудитории, кинематографе и спортклубе.

В реальном училище (ныне средняя школа имени Ленина)***, например, проводились учительские конференции, общественные собрания, лекции, доклады, концерты. Я помню, как выступал один оратор Насидзе на политические темы. Выступая, он иногда брал стул и садился на него на сцене. В то время все выступающие никогда не пользовались бумажками, кроме краткого конспекта.

В школе иногда ставились спектакли. Режиссером был учитель школы Ф. Л. Ларионов.

Работал народный университет с разными факультетами.

Кировская искра. – 1987. – 7 нояб. – С. 2.

 505 total views,  1 views today